— Виноват, господа, не видали ли вы Кристины Даэ?
В ответ слышится смех.
В эту самую минуту сквозь толпу пробирается невысокий, довольно плотный господин, с румяным, улыбающимся лицом и спокойными голубыми глазами.
Мерсье указывает на него Раулю и говорит:
— Вот к кому вам надо обратиться, сударь. Позвольте вам представить: полицейский комиссар Мифруа.
— А! Господин виконт де Шаньи?.. Очень рад с вами познакомиться, — говорит комиссар. — Попрошу вас последовать за мной. Однако, где же директора? Где директора?
Видя, что управляющий молчит, секретарь Реми отвечает комиссару, что господа директора у себя в канцелярии и им еще ничего неизвестно о происшедшем.
— Возможно ли?.. Пойдемте в канцелярию!
И Мифруа, сопровождаемый все увеличивающейся толпой любопытных, направляется к канцелярии. Мерсье, пользуясь толкотней, незаметно передает Габриэлю ключ.
— Дело может принять дурной оборот, — прошептал он, — выпусти Жири!
Когда все подошли к дверям канцелярии; они по-прежнему были заперты на ключ.
— Именем закона! Отворите! — пропищал тоненьким голоском Мифруа.
Дверь распахнулась. Первым в канцелярию вошел комиссар, за ним осторожно последовали остальные. Рауль шел позади всех и только собирался переступить порог вслед за другими, как вдруг почувствовал, как чья-то рука легла ему на плечо, и незнакомый голос прошептал на ухо:
— Тайна Эрика должна быть священна!
Он быстро обернулся. Перед ним стоял смуглый, коренастый человек, с блестящими проницательными глазами с барашковой шапкой на голове. Перс!..
Незнакомец поднес, в знак молчания, палец к губам, и прежде чем Рауль успел что-нибудь спросить, откланялся и исчез.
Прежде чем последовать за полицейским комиссаром Мифруа в кабинет директоров, я позволяю себе вернуться на несколько часов назад, дабы иметь возможность посвятить читателей в то, что происходило в этом самом кабинете, в то время как Мерсье и другие тщетно старались туда попасть.
Я уже говорил, что за последнее время оба директора постоянно бывали не в духе. И причиною этого было не одно только падение злополучной люстры, как думали многие, а совсем иное, неожиданное для них обстоятельство. Дело в том, что, несмотря на все их ухищрения и меры предосторожности, привидению удалось-таки получить с них свои ежемесячные двадцать тысяч франков. Произошло это очень просто.
Однажды утром директора нашли у себя в кабинете незапечатанный конверт с надписью: «от господина П. П. О. (лично в руки)». В прилагаемой тут же записке, призрак Парижской Оперы сообщал:
«Ввиду того, что сегодня истекает срок выдачи мне ежемесячного пособия, покорнейше прошу вложить в этот конверт двадцать тысяч франков, запечатать его вашей служебной печатью и передать мадам Жири, которая поступит с ним согласно полученным ею инструкциям».