У нас случалось и такое: придешь с работы, дел непочатый край, и сын, наскучавшись, буквально цепляется за подол. Однако и здесь нашелся выход: я стала привлекать мальчика к домашнему труду. Давала тупой нож (дабы не порезался), чтобы мы вместе чистили картошку, поручала полоскать его мелкое бельишко, протереть пыль или помыть овощи для салата. Давала тесто, и сын «стряпал» вместе со мной и бабушкой пельмени или пирожки. Словом, мы общались в процессе совместного труда, у него была возможность выговориться и при этом не «путаться под ногами».
Он ничего не утаивал. Если не слушался бабушку, так и говорил, что не слушался. Если переговаривался (огрызался) с нею, то не скрывал этого. Безусловно, за такого рода исповедью следовало обещание «никогда так не делать». И делал.
В то же самое время возрос его интерес к религии. Стал спрашивать: «Кто Такой Господь? Где Он находится —на иконе (а икон много, в которой из икон Он конкретно живет), на небе, в церкви? Что Он делает? Почему Его никто не видит?»
Я объяснила ему, что Господь — это Творец нашего мира, Тот, Кто создал нас по Своей безмерной любви, что Он —наш Отец; Бог заботится о нас, посылает нам ангелов (наших добрых стражей и защитников), у нас есть наши святые небесные покровители: это святые люди, которые когда-то жили на земле и были добродетельны, теперь же они находятся с Богом в Его Небесном Царствии и по нашим молитвам помогают нам; рассказала, что святой небесный покровитель сына — пророк Божий Илия, объяснила, как переводится на русский язык это имя, рассказала о его жизни, а так же и о святых покровителях, моем и бабушки. Рассказывала, что Господь всех нас любит, любит так сильно, что подвергся страшным мучениям, распятию (это когда Его живого прибили гвоздями к Кресту) и принял безвинную смерть только ради того, чтобы мы не погибли.
Купила мальчику детскую Библию, рассматривали картинки, читали. Он стал спрашивать, любит ли нас всех Бог так, как мамы любят своих малышей (если Бог —наш Родитель)?
Я же сказала, что Бог нас любит несравненно сильнее, потому что никогда нас не оставляет (даже если и мы оставляем Его), Господь никогда-никогда не забывает ни об одном человеке и всегда ждет, когда мы придем к Нему Читала сыну Заповеди и объясняла их смысл. Беседы были короткими: его маленькая головка еще не в состоянии была осмыслить всех премудростей богословия. Однако из бесед он вынес, что существует грех и что Господь, Который нас безгранично любит (несмотря на то, что мы иногда забываем Его), огорчается, когда кто-то грешит. Это глубоко запало в душу ребенка. С этих пор стоило мне сказать, что какое-либо действие или помысел — грех, он обещал не грешить и не огорчать Господа и сдерживал свое обещание. Или, по крайней мере, старался сдержать.