— Хорошо, хорошо. Теперь пойдем.
Я одарил его улыбкой благодарности и вышел. Он все время плотно держался рядом со мной, даже проследил, стоя в дверях, как я сажусь в машину.
Скоро у него будут неприятности.
И у портье тоже — когда до полицейских дойдет, что Честер Уилер такой же самоубийца, как я. Мой сосед по номеру был очень аккуратно убит.
И у меня тоже будут неприятности.
Я нашел забегаловку со свободной стоянкой и бросил доллар на стойку бара. Получив свое пиво и сдачу, я прошел в телефонную кабину в дальнем углу зала. Было поздно, но Пэт не из тех, кто оставит контору, не прояснив важных деталей; мне и на этот раз повезло.
Я сказал:
— Говорит гражданин Майк Хаммер.
Он рассмеялся в трубку:
— Как идет бакалейный бизнес?
— Процветает, Пэт, просто процветает. У меня большой заказ на свежатину.
— Это еще что такое?
— Просто фигура речи.
— А…
— Между прочим, насколько я чист в связи со смертью Уилера? — Я отчетливо представлял себе озадаченное выражение его лица.
— Насколько я понимаю, тебя не за что задерживать. Почему тебя это интересует?
— Просто любопытно. Слушай, ребята в синем долго шуровали в комнатах до того, как я вернулся с небес на землю?
— Не думаю, ведь было совершенно очевидно, что произошло.
— Они что-нибудь оттуда забрали?
— Труп, твой пистолет, гильзу и личные вещи Уилера.
— И все?
— Вроде.
Помолчав, я спросил:
— Пэт, ведь самоубийцы обычно оставляют записку?
— Как правило, да. Обычно тогда, когда у них тяжелое настроение и нет свидетелей. Если они обдумали это заранее, то стараются объяснить свой поступок, в порыве чувств не тратят время на пустяки.
— Не думаю, что Уилер был страстным человеком, — сказал я. — Он был настоящим бизнесменом.
— Я думал об этом. Необычное дело, тебе не кажется! Как на твой взгляд — он похож на самоубийцу?
— Нет.
— И не говорил ничего такого накануне… Ясно.
После небольшой паузы я сказал:
— Пэт, сколько патронов осталось в магазине моего пистолета?
— Четыре.
— Правильно. И я из него не стрелял после нашей тренировки на прошлой неделе.
— Ну и?… — Голос его изменился.
Очень мягко я сказал:
— В магазине никогда не бывало меньше шести патронов.
Он заорал в трубку; я молчал, слушая, как он ревет:
— Майк, к чертям собачьим, отвечай!
Я засмеялся и повесил трубку.
Ему потребовалось всего пять минут, чтобы загнать прокурора в угол, как зайца. Конечно, прокурора мелким не назовешь, но и Пэт не мал ростом. Он наверняка высказал этому сопляку все, что думает, так что у того волосы встали дыбом; теперь светловолосый судейский мальчик не осмелится ничего предпринять.