Я протянул зажженную спичку ей под нос, наблюдая, как двигался ее рот с сигаретой, когда она ловила пламя.
— Вы просто восхитительны, — сказал я.
Она улыбнулась и выдохнула дым мне в лицо.
Энтон вежливо покашлял:
— Это та самая модель, о которой вы упоминали? Вы ее знаете?
— Нет. Я знаю только, что она была на показе, устроенном компанией «Кэлвей Мершандайзинг».
— Я полагаю, несколько наших девушек принимали участие в показе. Мисс Ривс занималась этим сама. Не могли бы вы встретиться с ней?
— Хорошо, я непременно это сделаю.
Девица еще раз пустила дым мне в лицо, и ее ресницы призывно дрогнули.
— Вы когда-нибудь носите одежду? — спросил я.
— Нет, если могу без нее обойтись. Правда, иногда меня заставляют.
Энтон крякнул и забормотал, подталкивая девицу:
— Все, хватит. Если вы не возражаете, сэр, вам сюда. — Он сделал приглашающий жест в сторону боковой двери. — Эти молодые леди совершенно отбились от рук. Иногда я даже…
— Ага, я тоже.
Он опять крякнул и открыл дверь.
Я слышал, как он объявил мою фамилию, но не понял, что он сказал, потому что не мог оторвать взгляд от женщины, сидящей за столом. У некоторых женщин красивое лицо, у некоторых такое тело, что забываешь о лице; это была женщина, имеющая и то и другое. Ее лицо было сверхъестественно красиво, как будто над ним потрудился художник, которому удалось превзойти природу. Ее легкие рыжеватые волосы, подстриженные по последней моде, излучали сияние. Матовая кожа лица перетекала в чистую линию шеи и завершалась крепкими широкими плечами. У нее была грудь молодой девушки, высокая, волнующая, стремящаяся освободиться из облегающей белой кофточки. Она встала и протянула мне руку. Ее рука легла на мою ладонь и нежно пожала. Я не мог оценить красоту ее глубокого голоса, когда она представилась, потому что в это время мысленно проклинал длинные юбки. Когда она села, скрестив ноги, я прервал свой внутренний протест против длинных юбок, увидев, как соблазнительно они обнимают манящие округлые бедра. Только тогда я разглядел табличку с ее именем и фамилией, на которой было написано — «Юнона Ривс».
Юнона — королева богов и богинь. Ей дали хорошее имя.
Она предложила мне выпить, достав графин из бара, и я налил в фужер что-то сладкое и ароматное.
Мы разговаривали. Когда я старался быть вежливым, мой голос приобретал мерзкие интонации.
Мне казалось, что он вообще принадлежит не мне. Мы проговорили не менее часа, а может быть, всего несколько минут. Мы разговаривали, и она все время что-то проделывала со своим телом, будто проверяя на мне свое женское обаяние, и смеялась, отлично зная, что я плохо понимаю, что говорю и как реагирую.