Соски трутся о рубашку мужчины, и каждое прикосновение высекает из меня искры. Я – перегруженная трансформаторная будка, разряды так и сверкают. Мне сейчас должно быть невероятно страшно, но я чувствую лишь руки командора на своих ягодицах и его язык у себя во рту. Этого достаточно.
Я никогда не дорожила девственностью. Что мне с нее? Это всего-навсего особенность женского организма. Не пойму, почему некоторые носятся с ней как со священным Граалем. Я бы давно и без сожалений ее кому-то отдала, просто никто не хотел брать. Командор на самом деле не худший вариант. Вот только эйфория…
Мужчина все-таки нашел в себе силы оторваться от моих губ и прошептать, скользя ладонями по моей спине:
– Прости, Радость, но я не могу больше ждать.
Я понимаю – пути назад нет. Командора не остановить, он все решил. Я приперта к стенке. Но, может, получится сыграть ва-банк.
– Хорошо, – выдыхаю в приоткрытые губы мужчины и повторяю: – Хорошо. Я согласна.
Его руки на моей спине напрягаются. Он насторожен.
– Очередная уловка? – спрашивает недоверчиво.
– Никаких уловок, – качаю головой. Контроль над телом уже полностью мой. – Но у меня просьба. Всего одна. Без эйфории.
Наверное, это то же самое что просить обычного парня не кончать в тебя во время секса. Он, конечно, будет стараться, но гарантий никаких. Только если с парнем проблему можно решить презервативом, то с атлантом предохраняться нечем. Все на доверии.
Я даже не уверена, что это возможно. Не слышала, чтобы хоть раз контакт с атлантом обошелся без эйфории. Быть может, теуи командора то самое последнее звено, которого не хватало другим. Вдруг метка спасет? Чем черт не шутит? Я сейчас остро нуждаюсь в чуде.
Командор ловит мой взгляд. В его глазах бездна сомнения и океан надежды. У меня перехватывает дыхание от их синевы. Летнее безоблачное небо вполовину не так прекрасно.
– Это большая честь, – хрипло произносит атлант, – когда женщина выбирает тебя в качестве первого мужчины. Я это ценю.
Я могу посмеяться над его словами. Добровольно выбирает – это явно не наш случай. Но кто я такая, чтобы поправлять командора восточной части Северного полушария? Если ему нравится обманываться, я мешать не стану.
А затем он парой слов уничтожает мою последнюю надежду. Она сгорает, превращаясь в пепел.
– Увы, Радость, от эйфории никуда не деться. Но тебе понравится, я обещаю.
Что-то во мне гаснет после его слов. Так, наверное, чувствует себя преступник за секунду до казни. Я снова думаю над недавним озарением: дать атланту то, чего он хочет. Получив желаемое, командор остынет и выгонит меня. Его зацепила игра в сопротивление. Не будет ее, и я ему надоем. Это может сработать.