Альянс мусорщиков (Эдвардс) - страница 152

— Нигде нет особенной болезненности?

— Нет.

— Врач считает, что основная проблема в твоем плече. Сейчас она думает, что делать дальше. Пока я отключил звук и изображение, поскольку хотел проверить… Эта ситуация, мое прикосновение к твоей руке, вызывает у тебя такую же неловкость, как и у меня?

— Да, — скривилась я. — Наблюдение за нами невидимого врача не помогает делу.

— Надеюсь, ты не боишься.

— Не боюсь.

— Хорошо, — сказал Тэд. — Признаюсь, я представлял возможность… коснуться тебя, но совсем не так. Я делаю все возможное, чтобы оставаться настолько отстраненно вежливым, насколько позволяют обстоятельства.

Я засмеялась.

— Ты сохраняешь ледяное безразличие.

— А, врач прислала мне множество инструкций. — Тэд нахмурился. — Я вновь открываю передачу звука и изображения. Боюсь, будет больно.

— Ты проснулась? — послышался голос Тэда. — Мне пора вновь проверить твою температуру и пульс.

Я открыла глаза, взглянула на окно и увидела в небе красные полосы рассвета.

— Хаос, я не поняла, что уже утро.

— О, ты вернулась к вежливым словам вроде «хаос». Вчера ты меня поистине удивила. Я понятия не имел, что у тебя такой богатый словарь ругательств. — Тэд, похоже, боролся со смехом.

Я вспыхнула.

— Первые одиннадцать лет жизни я провела в лондонском подразделении. Конечно, я знаю множество ругательств. Обычно я ими не пользуюсь, но было очень больно.

— Мне правда очень жаль, — ответил Тэд. — У нас не было сканера, способного показать, что с твоим плечом, поэтому пришлось выяснять, какие движения тебе доступны и насколько они болезненны.

— Я понимаю, это было необходимо, и прошу прощения, что обзывала тебя.

— По-настоящему смутило, когда ты назвала меня скунсом. Тебе известно о кассандрийских скунсах?

— Нет, — сказала я. — Говоря это слово, я имела в виду земного скунса. Некоторые из них живут в Нью-Йорке. Если ты встретишь нечто в черно-белую полоску, очень рекомендую к нему не подходить. Кто-то из детей манхэттенского подразделения как-то раздразнил скунса, а потом, даже бросив мальчишку в воду, мы не избавились от запаха.

Судя по характерному отстраненному выражению лица, Тэд проверял что-то в земной сети данных.

— А, да. Люди могу унюхать струю скунса в концентрации всего лишь десять частей на миллион. В любом случае, я не возражал, когда ты обзывалась, пока я причинял тебе боль. Просто испытал такое же облегчение, как и ты, когда смог вколоть тебе местную анестезию.

Мне было стыдно признаваться в этом Тэду, но затихла я не от облегчения, а от неприкрытого ужаса. Не чувствуя руку, не имя возможности ею подвигать, думая, что та умерла, я поддалась приступу паники. Будь у меня здравый смысл, я бы спросила Тэда, что произойдет под действием анастетика, но я слишком боялась облечь свой страх в слова.