– Я пришла пожелать спокойной ночи, – сказала она чуть дрогнувшим голосом.
Я похлопал по кровати рядом с собой. Помедлив, она легла. Чуть поодаль, оставляя между нами пространство, как будто это может меня удержать. Но я оставляю ей эту иллюзию.
– И что ты хочешь, чтобы я сделала? – в её голосе вновь прозвучала тревога, но уже не ужас, как раньше.
Безусловно, она так круто кончила, что теперь никак не может ожидать от меня только плохого.
– Ничего не нужно делать. Только поговорим. Ты будешь отвечать на мои вопросы. Одно условие: будешь отвечать честно. Я сразу увижу враньё, и желание не будет засчитано.
– Хорошо, – подумав, согласилась она.
Мне показалось, или она действительно чуть-чуть расслабилась, не ожидая подвоха? А вот и напрасно. Я задал свой первый вопрос:
– Тебе понравилось то, что было здесь утром? На самом деле? Тебе понравилось?
Ответа нет.
Облокотившись о кровать, переворачиваюсь на бок и смотрю на нее. Щеки неторопливо покрывает румянец, губа прикушена, взгляд старается увести в сторону.
Обхватив пальцами ее подбородок, заставляю взглянуть на себя. В ее глазах легкий страх, который она пытается спрятать за черными ресницами, мольба пожалеть, не давить.
Но я хочу услышать ответ.
Мать твою, я хочу услышать, что она скажет. Так хочу услышать, что когда раздается тихое «да», в первые секунды мне кажется, что померещилось, показалось.
Приподнявшись, нависаю над ней, всматриваюсь в распахнутые глаза. Скольжу взглядом по ее губам, и они приоткрываются, как будто ждут моего поцелуя.
Мысль о том, чтобы вставить ей в рот, начинает выкручивать меня изнутри. Если сделаю это сейчас, начну ведь долбиться в нее, а она пока не умеет. Ничего не умеет. Лишь то, чему я лично учу ее.
Жестко не выдержит, а мягче, нежнее я сейчас не смогу. Слишком соблазнительный рот, слишком пронзительный взгляд, в котором… доверие? Мать твою, подо мной чистый, невинный соблазн, и мне хочется растянуть удовольствие, хочется раскрыть его, посмаковать, потому что этот вкус непривычный.
Очерчиваю пальцем ее губы, чуть надавливаю, когда пытается сжать их.
– Ты ведь понимаешь, что я могу загадать желание, чтобы ты завтра же тайно обвенчалась с нашим садовником?
Она пытается вскочить с кровати, но я придавливаю ее за плечи, вжимаю в подушки. Теперь взгляд меняется – смотрит на меня, а в глубине её глаз плещется страх, откровенный, сильный, который что-то задевает внутри меня, но я все равно продолжаю.
– Да-да, Шерон, ты очень плохо заключаешь сделки. Оставаться девственницей до свадьбы? Ну что ж – свадьбу мы можем тебе устроить. А первая брачная ночь пройдёт со мной.