— И вы все это видели? Своими глазами? Поверить не могу! — воскликнула я.
— Да, — тихо ответил профессор. — правда не в качестве ученого, а скорее статиста. Жалею, что не успел сразу сфотографировать это чудо. Потом, когда прилетели чекисты сделать это было уже невозможно. Вся аппаратура была ими изъята. Собственно, они с этого и начали.
— Тогда о чем жалеть? — пробормотала я, — если фотоаппарат все равно бы потом забрали?
— Фотоаппарат вполне можно было спрятать в бытовке рабочих, будь я по-сообразительней и чуть расторопней. Но я настолько был поражен увиденным, что … — развел руками Шляпников. — Таким образом, раритет был навсегда утерян для науки.
— И что же, после того как саркофаг увезли, его больше никто не видел?
— Увы. В прессу периодически просачивались всякие версии, но они носили характер домыслов. Например, сразу после описанных событий некоторые горячие головы стали заявлять, что возраст захоронения определяется по меньшей мере как в 800 миллионов лет!
— Извините, я конечно не биолог, но все равно считаю, что это полный и законченный бред! Ведь тогда получается, что найденная женщина жила в каменноугольном периоде палеозоя, или правильнее сказать — в Карбоне. А это, господин профессор, означает, что дамочка наша обитала на Земле еще до появления на ней динозавров. А как же теория Дарвина?
— Не буду спорить. К тому же теория Чарльза Дарвина, весьма и весьма спорна. А потому в этом вопросе я бы прежде всего опирался на геологию, как совокупность наук о строении Земли, ее происхождении и развитии, основанных на изучении геологических процессов, вещественного состава, структуры земной коры и литосферы, поскольку именно она на данный момент хорошо изучена и, по крайней мере, дает более или менее ясные ответы на многие вопросы. В отличие, повторюсь от теории старика Дарвина, биологии и тем более медицины. Простите, если я вас задел.
— Ну что вы, — протестующе замахала я руками, — я и сама не слишком высокого мнения о нашей медицине.
— Поэтому думаю, нам лучше всего попытать на эту тему нашего коллегу доктора геологии Пастухова. — согласно кивнул головой Шляпников, — Афанасий Петрович, не соблаговолите ли вы прояснить нам некоторые аспекты геологии? — обернулся мой собеседник к долговязому великану в «энцефалитке», колдующему над примусом возле палатки.
— Так, о чем спор? — Пастухов подошел к костру. Лицо у него несмотря на огромный рост оказалось широким и добрым, а морщинки вокруг больших серых глаз создавали впечатление, что их обладатель смотрит на вас не просто сверху вниз, а насмешливо и немного снисходительно.