— Послушай меня, — рявкнула я, — если вы ее тронете, я тебе обещаю проблем по самые яйца. Ты понял?
— Надо же, как страшно. И что же ты сделаешь? Закроешь меня? На каком основании? У нас все будет по обоюдному согласию. Да, детка? — Иван встал и подошел к Марианне, — ты же хочешь, чтобы мы освободили твоих друзей? Отработаешь ночлег и все. Мы с тобой аккуратно и бережно поработаем, если ерепениться не будешь. А потом разойдемся, как в море корабли.
Я вихрем соскочила с кровати, но короткий удар в живот отбросил меня назад. Дыхание прервалось и я согнувшись упала на подушку. Иван подошел ко мне, схватив за волосы и поднял за подбородок. Его рука поползла вниз и я почувствовала между ног его горячую ладонь.
— Ты, что не поняла меня? — от его спокойствия не осталось и следа, — лежи спокойно и не дергайся. Я все сказал. А то я за себя не отвечаю. Крот, берите с Чоном девчонку и идите первыми. Потом — мы с Зайцем.
Двое стоявших у двери подошли к Марианне и за руку выдернули ее из кровати, как морковку с грядки. Девушка не удержалась на ногах и упала. Они молча подхватили безвольное тело под руки и вытащили из дома.
— Тебе, Иван, придется за это ответить. Страшно ответить… — прорычала я.
— Заткнись, — тихо произнес он и коротко ударил меня по шее.
Когда я пришла в себя, солнце уже было в зените. Его лучи ярко освещали комнату. Ночных гостей уже не было. На своей кровати, завернувшись в плед, на смятых простынях ничком лежала Мариша. Я встала и, чувствуя невыносимую головную боль, подошла к столу. Все наши удостоверения и оружие, как бы в издевку они оставили на месте. Там же лежал маленький блестящий ключик с круглой головкой от наручников. Я сняла оковы и бросила их под стол. Потом с трудом развязала Темира. Он, тряся головой и шатаясь встал, пытаясь взять кружку воды со стола, но она выскользнула из его затекших рук и, разбрызгивая воду, с грохотом покатилась по полу.
— Темир, алмазы! — не своим голосом крикнула я.
Темир на коленях дополз до печи, с трудом, с третьей попытки открыл поддувало и достал перемазанные в саже деревянные футляры. Увидев целые и не нарушенные сургучные печати я облегченно выдохнула и сказала:
— Займись Марианной, — на непослушных, подгибающихся на каждом шагу ногах я вышла во двор и увидела, сидящего на скамейке и привалившегося спиной к стене Суходольского. Пару сильных пощечин быстро привели его в чувство и он тряся головой ошалело посмотрел на меня.
— Просыпайся, — крикнула ему на ухо, но голос предательски дрогнул и сорвался на визг.
* * *
— За Маришу я их порву! — свирепо орал Суходольский, метаясь по комнате, глядя на девушку, которая завернувшись в плед, маленькими глоточками пила горячий чай, лязгая о край кружки зубами.