– Да ничего не случилось, – махнул рукой Лавр, – встретил местного зверюгу, – раненого. Ранили его явно недавно и явно люди. Я доложил Смоляну, он сказал, брать винтовку и дуть к тебе. Вот и вся история.
– Нихрена себе! – выругался князь, – ты прям видел этих людей?
– Копье видел. Прямо в зверюге. Наконечник отдал Смоляну.
– Ух и обрадовался, поди, Смолян, – хмыкнул князь, – подтвердилась его правота, не ошибся он.
– Не ошибся в чём?
Но ответить Константин не успел. Его прервал едва различимый в палатке звон корабельной рынды. Ужин наконец был готов. Лавр не смог скрыть довольную улыбку.
– Сейчас бы поесть и на боковую. Ох, и высплюсь я!
– Шиш тебе, – вздохнул Кост, – Смолян приказал мне настроить Устройство Вероятностей[23] к завтрашнему утру. Он там завтра на какую-то разведку собирается. Так что спать нам сегодня не придется.
– Нам? – ахнул Лавр, - я-то тут при чём? Ты вот сиди и делай. Ты у нас Гений. А я высплюсь.
– Я тебе горло перегрызу, – угрожающе прошипел Константин, – сам же понимаешь, Безумие – страшное дело. Как перемкнёт во время возни с аппаратурой, так и всё. Опять придётся денщика искать.
– Приступ, – фыркнул Лавр, – так и скажи, загрызешь друга из зависти, вот он и весь приступ.
– Так или иначе, – задумчиво произнёс князь, – а спать тебе сегодня не стоит. Мало ли чего.
Оба тут же расхохотались.
– Ладно, – произнёс, просмеявшись, Лавр, – пошли ужинать, твоё высочество!
До войны из города на запад шли три автомобильные дороги и железнодорожная колея. Сейчас блокирующие город военные Директории перегородили две из трех дорог оборонительной линией с окопами и дзотами, оставив для сообщения только шоссе, проходившее мимо старого замка Альдо, защищающего дорогу своими многочисленными пулеметными гнездами и малокалиберными орудиями. Дорогу здесь перекрывало такое же импровизированное КПП, как и на въезде к позициям республиканцев, только вместо одинокого броневика шлагбаум стерегли два гусеничных средних панцера из довоенных склавийских поставок.
Высокий майор в неестественно чистом мундире нагнулся к окну автомобиля. Увидев Урути, он кивнул и что-то сказал своим. Из-за панцеров стремительно вынырнул юркий военный автомобильчик-проводник. Кортеж Урути двинулся следом без всякого досмотра.
– Галантно, – процедила Урути, сплюнув, – приятно, когда твой город бомбят такие милые галантные мальчики, не правда ли, Снорри?
Бьорсон промолчал. Дорога была прямой, как стрела, и автомобиль быстро продвигался в глубь порядков мятежников. Несмотря на ночь, на позициях Директории было оживленно. Многочисленные грузовики, рыча моторами, возили во все стороны какие-то грузы, группы солдат, подчиняясь рычащим командам офицеров, двигались короткими перебежками от грузовиков к небогатым крестьянским постройкам, сейчас, видимо, переоборудованным под склады.