- Тоже решили прогуляться, полковник? – мило улыбнулась ему Ольга.
- Решил, что настало время выкурить сигару и посмотреть на парочку фальшивых женских улыбок, - Де Сото шёл с Ольгой, что называется, «круп в круп». - Мэтр Диего не любит, когда в его ресторане курят, знаете ли.
Контрразведчик воткнул в зубы толстый коричневый цилиндр и принялся совершать священные для любителей сигар ритуалы с извлечением из специального мешочка специальной гильотинки и дальнейшего откусывания кончика сигары этой самой гильотинкой. Все это он проделывал с максимально серьезным и сосредоточенным лицом. Особенно сосредоточенным лицо было в момент, когда пламя зажигалки касалось кончика сигары. Затем по мере раскуривания лицо из сосредоточенного постепенно становилось умиротворенным. У Ольги при взгляде на курильщиков сигар в такие моменты начинала дергаться щека.
- Разрешите вам сказать пару слов наедине, Цветана, - внезапно раздался голос Господинова, - вы позволите, полковник?
- Разумеется, сеньор Господинов, только далеко не уходите, - Де Сото даже не пытался изображать вежливость. - На улицах этого городишки ночью небезопасно, сами понимаете, война. - Он выпустил из ноздрей струю дыма, не переставая сверлить Господинова острым взглядом глубоко посаженных глаз.
- Рапорт я составлю сегодня ночью, – Господинов заговорил по-склавийски, когда они ещё не успели толком отойти, - передам вам завтра утром через Романо.
- Через кого? - ахнула Ольга, - вы с ума сошли?!
- Я запечатаю конверт, - улыбнулся Господинов, - письмо будет адресовано моей жене в Хладгороде. И да, в конверте действительно будет письмо для неё. Помимо моего рапорта командованию, конечно же. Попрошу Романо при свидетелях отвезти конверт вам, так как вы тут единственная склавийка. Я не военнопленный, а подданный Склавии, которому Директория оказала помощь, соответственно, запретить мне что-то говорить или что-то посылать они не могут. Ну или пусть срывают лицемерную маску дружелюбия, - Господинов усмехнулся. – Вы знаете, сколько ещё тут пробудете?
- Ну, если Снорри не зарежут на сегодняшнем ужине офицеры, - Ольга покосилась на ресторан, из которого даже на небольшом удалении слышались сердитые выкрики, - то не меньше суток ему понадобится, чтобы написать статью и отправить её радиотелеграфом в ближайший корреспондентский пункт норжцев. Вряд ли Романо выпустит нас раньше.
- Значит, у меня будет время. Что ж, постараюсь написать все бумаги до завтрашнего вечера.
Когда они вернулись к столу, накал спора Бьорсона с военными резко уменьшился. Снорри, налив себе очередной бокал вина, вежливо попросил Романо позволить ему собственными глазами осмотреть место крушения склавийских кораблей, а также дать возможность взять интервью у кого-то ещё из склавийских моряков, «так как общение с капитаном Господиновым абсолютно непродуктивно». Романо обещал подумать и дать ответ завтра утром. Офицеры, уже готовые линчевать дерзкого норжца, поумерили пыл после этих слов своего командира. Остаток вечера прошёл в шутливых разговорах умеренно пьяных людей.