В Ратуше Лазарова узнали довольно быстро и долго думали, прежде чем отправить ведущего инспектора Синода в камеру к уголовникам. За время раздумий с патрулей вернулась вся ночная смена, поведавшая ещё о пяти инцидентах, один в один похожих на произошедшее с Лазаровым. Во всех случаях нападавших также пришлось убить. Быстро обдумав ситуацию, дежурный разрешил Богдану провести время до прихода на работу Димова не в камере, а на капитанской кушетке в комнате отдыха.
- Ну ничего себе, - только и сказал Димов, увидев в своём кабинете инспектора Синода, раздетого до кальсон, - кто же вас пустил в мой кабинет в таком виде, господин инспектор?
- Люди, совершившие ошибку. Но очень сильно постаравшиеся её загладить, - хмыкнул Богдан. - Не бойтесь, в таком виде я пробуду недолго. Кого-то из ваших вроде как уже отправили в гостиницу за моими чистыми вещами. Вы слышали, что произошло сегодня утром?
- Вы про нападение на вас? - Димов положил на свой письменный стол целую кипу отчётов, - про это сказали. Но поймите меня правильно, по сравнению с другими событиями этой ночи, ваша история чуть ли не самая банальная.
- Согласен, - сухо ответил Лазаров. - Капитан, у вас есть телефонная связь с Костовском?
- Пока только телеграф, – машинально ответил Димов. – Чёрт побери, инспектор, вся эта чертовщина как раз по части Синода! Вы можете объяснить, что случилось?
- Телеграф так телеграф, - вместо ответа пробурчал себе под нос Лазаров, схватив без спроса один из лежащих на столе Димова листков и принявшись что-то писать на нём найденным на столе карандашом.
- Вот. Нужно доставить эту телеграмму немедленно. Номер абонента я написал ниже.
Димов принял из рук инспектора бумажку, заполненную аккуратным почерком матерого бюрократа.
- Срочно. Лазаров. Ичит. Настоятелю Стылой Пустыни, комиссару Западной провинции Государственного Синода, начальнику Надзорного Ведомства Западной провинции Государственного Синода. Лично в руки. Обнаружена общественная аномалия, предположительно, класса 2-7Б. Запрашиваю инструкции. – Димов прочитал написанную на листке тарабарщину без единой запинки, отчего Лазаров даже проникся к нему уважением. Впечатление подпортил тот факт, что после прочтения капитан жандармов не кинулся немедленно к телеграфисту, а продолжил стоять, небрежно держа листок в чуть приподнятой руке. Впрочем, к такому поведению начальников городской полиции Богдан давно привык.
- Объяснения, – процедил Димов, стоя на месте. – Прежде чем выполнять ваши указания, я требую объяснить мне происходящее! Немедленно.