— Мадемуазель?
— Простите, господин инспектор, я думаю. — Вспотевшей ладонью Даша крутила уголок одеяла. — Мне трудно сейчас говорить о чем-либо с полной уверенностью. Они находились на очень большом расстоянии...
— Они? Кто они? — моментально оживился полицейский.
Проклиная себя за необдуманную поспешность, Даша потянулась за бумажными салфетками и долго сморкалась. Дернул же черт ее за язык! Вот еще одна причина, по которой ей нельзя сейчас ни о чем говорить, — она не контролирует свои слова. Что же тогда делать? Может, потребовать консула? И сразу же представила, как отреагирует человек, вытащенный ночью из кровати после праздничного банкета.
А что если попросить вызвать адвоката? Глупости, зачем ей адвокат... Тогда, может, поклясться на Библии, что она ничего не помнит и ничего не знает?
Даша украдкой посмотрела на тумбочку возле кровати. В каждом гостиничном номере должна быть Библия.
— Мадемуазель, — инспектор Буже все еще говорил мягко, но это была мягкость, с которой тигр подкрадывается к своей жертве. — Я понимаю, в каком вы состоянии и, поверьте, если бы не чрезвычайные обстоятельства, коими безусловно является смерть, то...
Губы под черными усами двигались неспешно, плавно выговаривая слова, в округлых складках рта не было жесткости, свойственной людям, наделенным властью, но глаза! — глаза смотрели холодно и прямо, будто перед прочтением смертного приговора.
И тогда Даша поняла — ей не отвертеться.
— Хорошо. — Она с трудом сглотнула набежавшую слюну. Болело горло, болела голова и ей хотелось одного — чтобы они все исчезли за тем же холмом, что и дама в желтом. — Я расскажу вам всю правду. Но только при одном условии: если пообещаете немедленно от меня отстать.
Полицейские оживились, обрадовались и придвинулись поближе.
— Говорите, мадемуазель. Все останется между нами.
Даша посмотрела на пятерых крепко сложенных мужчин, ни один из которых не годился на роль задушевной подруги, но выбора у нее не оставалось.
— Сегодня... Простите — вчера... Да, вчера. Так вот, весь день вчера я чувствовала себя очень плохо и потому лежала в кровати. Где-то около полудня я подошла к окну и увидела, как вон там, — она указала в сторону окна, — оживленно беседуют два человека...
Инспектор Буже немедленно встал, подошел к окну и отдернул штору. Даша продолжала свой рассказ, обращая его то к спине инспектора, то к радостно-благодушным лицам остальных полицейских.
— ...Один из беседующих был высоким, широкоплечим, в серо-синем комбинезоне, а второй выглядел довольно хрупким, и комбинезон был ярко-желтого цвета. Естественно, я предположила, что первый — это мужчина, а второй, соответственно, — женщина. Женщина явно пыталась от мужчины чего-то добиться, но он оттолкнул ее, она упала и... больше я ее не видела. Мужчина постоял на краю и пошел в сторону подъемника. Это не было преднамеренным убийством, скорее, речь шла о несчастном случае. Вот и все, пожалуй.