— Вам не откажешь в проницательности. — Она насмешливо улыбнулась, показывая, что считает вопрос несерьезным.
Однако ее ирония нисколько не задела полицейского.
— И какие же мысли вас посещали?
Пригубив вино, Даша чуть пожала плечами.
— По-моему, все ясно. Речь идет о несчастном случае.
— Несчастном случае?
— Именно.
— И как вы себе это представляете?
— Очень просто. Дама имела виды на джентльмена, но получила отказ, в результате чего крайне расстроилась. После ссоры, она продолжила катание, но в пылу душевного волнения повела себя неосторожно и, сорвавшись на крутом вираже, упала в пропасть.
Губы инспектора скептически сложились в трубочку.
— М-да... Идея хороша, да вот только лыж на мадам Бредли не было.
— Вы уверены в этом?
— А как вы думаете?
Даша задумчиво перекатывала вино во рту. Еще одна загадка. Лыжи у погибшей совершенно точно были, по крайней мере в момент ссоры. Интересно, куда они могли деться? «А что если...»
— Послушайте, инспектор, — от вина и новой идеи веснушчатые щеки раскраснелись, — А что если речь идет о самоубийстве?
— Пардон?
Отставив бокал, Даша принялась оживленно жестикулировать:
— Все очень просто: они поссорились, мужчина ушел, женщина встала, отряхнулась, поняла, что он ее больше не любит, и пошла искать гору покруче. А?
Мысль о самоубийстве инспектора Буже явно не вдохновила.
— Маловероятно. А где тогда записка? Женщины всегда пишут предсмертные записки...
— Не факт. Желание покончить с собой могло возникнуть спонтанно.
— Спонтанно? Да чтобы забраться на тот склон, с которого она свалилась, ей пришлось карабкаться не меньше получаса! Полчаса активной физической работы охладят кого угодно.
— Ну тогда не знаю. — В принципе, Даша готова была выдать на-гора любую версию, позволяющую избежать участи свидетеля. — Еще вариант: даму в желтом в пропасть скинул кто-то другой.
— Другой, — инспектор притворно вздохнул. — Непонятно зачем и один-то ее туда сбросил.
— Ну, где один, там и второй, — философски заметила свидетельница. — Что если покойная имела неосторожность быть в близких отношениях сразу с двумя кавалерами? Ревность, чем не мотив?
— Ах, мадемуазель Быстрова! — глаз инспектора лукаво блеснул. — Мы во Франции, а французы за это не убивают.
— Да что вы говорите! — Даша искренне восхитилась. — Какая прекрасная черта национального характера.
— К тому же погибшей было почти сорок.
Даша приподняла бровь. Прозвучало не слишком-то галантно.
— Вы полагаете, в таком возрасте женщина не в состоянии испытывать настоящую страсть?
— О, нет! Конечно же, нет... Я имел в виду совсем другое: в таком возрасте женщина уже или научилась избегать щекотливых ситуаций, или в состоянии с ними справляться. Нет, нет, настоящий француз может убить женщину только из-за денег.