В углу пещеры темнело небольшое отверстие.
Скорее инстинктивно, чем от большого ума Даша кинулась в этот угол и попыталась забиться в дыру. Как ни странно, но далось ей это без особого труда — отверстие расширялось вглубь. Она проползла около метра и неожиданно оказалась еще в одной пещере, правда, в отличие от первой совершенно темной. Осторожно, дабы не удариться о камни головой, она выпрямилась, ей стало еще страшнее — а вдруг здесь пропасть или чей-нибудь труп? Например, Горной Девы.
«Где, черт побери, ее похоронили?!»
Чернота мгновенно наполнилась тенями, зловещим шорохом и... запахами. С трудом удерживаясь, чтобы не завопить во все горло, Даша потянула носом: слабый, но вполне отчетливый сладковатый запах. Может быть, так пахнут трупы? Теперь ее единственным желанием стало немедленно выскочить из этой пугающей темноты и бежать опрометью, не разбирая дороги. И вероятно она так бы и поступила, если бы в первой пещере не зашуршали чьи-то шаги. Даша закрыла рот обеими руками.
Некоторое время было тихо. Но вскоре стал различим еле слышный шепот. Судя по низким, хрипловатым интонациям, говорил мужчина. Его речь звучала быстро, даже страстно, и что-то в мелодике голоса, построении фраз показалось Даше знакомым. Она бесшумно перевела дыхание, пытаясь понять, кто бы мог быть этим человеком. Изо всех сил она прислушивалась, но никак не могла разобрать даже языка, на котором мужчина так страстно о чем-то беседовал с Горной Девой.
— Аминь! — неожиданно громко прозвучало вдруг под каменными сводами.
— Пастор! — выдохнула потрясенная Даша.
От неожиданности она едва не вскрикнула в полный голос. Вот кого она совершенно не ожидала здесь увидеть!
Но как он здесь оказался? Ведь она не видела его ни впереди, ни позади себя!
И сразу же поняла: пастор из гостиницы прямиком направился сюда, но поднимался по лестнице, именно поэтому она его не видела да еще опередила на пару минут.
Сказать, что она была поражена, — ничего не сказать. Возможно, это был ответ на мучивший ее целый день вопрос: святой отец приехал сюда просить о помощи Горную Деву. В таком случае интересно узнать, что именно он хочет от тени погибшей? Ночной рубашки у той нет, а невесту, человек давший обет безбрачия, просить вряд ли станет.
Впервые в жизни Даша пожалела, что прогуливала латынь в университетском кафе. То есть латынь преподавали как раз в аудитории, это она в то время сидела в университетском кафе. Успокаивало одно — вполне возможно, что пастор общался с Горной Девой не на латыни, а, например, на финском, здесь уж никакие университеты не помогут.