Природа Целого занята тем, что существующее в одном месте перемещает в другое, изменяет его, изымает отсюда и переносит туда. Все подлежит изменению, и нечего поэтому опасаться, как бы не произошло чего-нибудь нового. Все обычно, и удел у всего равный.
Природа каждого существа удовлетворена, если находится на правильном пути. Природа же разумного существа на правильном пути, если не соглашается ни с ложью, ни с неясностью в представлениях, если направляет стремления исключительно на общее благо, а склонность и отвращение питает только к тому, что зависит от нас самих, и без ропота понимает все ниспосылаемые ей общей природой. Ведь она же есть часть общей природы, подобно тому, как природа листа есть часть природы дерева. Разница только в том, что природа листа есть часть природы, лишенной чувств и разума и могущей столкнуться с препятствиями, природа же человека есть часть природы, не знающей препятствий, разумной и справедливой; эта природа привлекает все к участию во времени, материи, причинности, деятельности, событиях, соблюдая равенство и сообразуясь с достоинством. Но ты убедишься в этом, сравнивая не отдельные свойства между собой, а совокупность свойств одного существа с совокупностью свойств другого.
Некоторые исследователи, сравнивая данный абзац и подобные ему с сочинениями Эпиктета, пытались доказать, что «размышления» Марка Аврелия являются всего лишь духовными упражнениями, ориентированными именно на три раздела философии по Эпиктету (мнение-устремление-отталкивание). Однако подобные выводы являются всего лишь предположением, не имеющим доказательств, тем более что Марк Аврелий чаще употреблял схему мир-люди-познающий человек, а данная схема может быть наложена практически на любой текст, имеющий хотя бы минимальный философский или психологический уклон, вплоть до художественной литературы.
Ты лишен возможности читать. Но ты не лишен возможности смирять гордость, преодолевать наслаждение и страдание, презирать суетную славу, не гневаться на людей бесчувственных и неблагодарных, более того, даже заботиться о них.
Пусть никто впредь не услышит от тебя жалоб ни на придворную жизнь, ни на твою собственную.
В письмах близким друзьям, например Фронтону, Марк Аврелий нередко жаловался на тягость и скуку придворной жизни. Даже в театре он не смотрел представление, а изучал различные документы, чтобы не терять зря времени.
Раскаяние есть упрек, обращенный к самому себе за упущение чего-либо полезного. Полезное же неизбежно есть и доброе в каком-нибудь отношении, и предмет заботы со стороны прекрасного и хорошего человека. Но такой человек не станет раскаиваться по поводу того, что упустил случай получить наслаждение. Следовательно, наслаждение не есть ни полезное, ни доброе.