В чем, например, уникальность современного положения русского народа? Мы прошли через XX век, когда наши родители фактически были отлучены от христианской традиции, и мы возвращаемся к ней осознанно, делая свой собственный выбор. Это, кстати, объясняет, почему так мало сект в современной России.
Когда меня просят рассказать о борьбе с сектантами, я всегда отвечаю, что не борюсь с сектантами, а борюсь с сектами и борюсь ЗА сектантов, потому что сектанты — это обманутые люди, наши сограждане, которых при помощи лгунов вовлекли в нечеловечную организацию.
Александр Леонидович Дворкин,
историк, богослов, исследователь современного религиозного сектантства
Почему церковь не пользуется теми же технологиями, что и секты, для привлечения верующих? То, что позволено сектантам, запрещено православным христианам — нельзя манипулировать, обманывать, заманивать и главное — потакать твоим слабостям. Если церковь ведет человека, то только вверх, и она требует, чтобы он сам туда шел. Это невероятно трудно, но этот путь легко совершенно четко отделить от пути, который свойственен сектам. И если человек обладает внутренним разумом, то сразу видит, что его соблазняют, говоря, что он будет богат и успешен. Преодолевать соблазны, расти над собой — это вызов, это путь войны, который свойственен христианству.
У Православия сейчас, конечно, есть миссионеры, катехизаторы, группы, которые привлекают людей в приходы. И если эти технологии возобладают, то Православие тоже станет сектой, а не Церковью Христовой. Такая пропаганда — не наш путь.
Роман Николаевич Лункин,
религиовед, кандидат философских наук, руководитель центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН
Нужно обязательно помнить опыт прошлых веков и остерегаться современных сект. Те же самые скопцы на сегодняшний день — это абсолютно зеркальная история с так называемыми новыми коммерческими сектами. Это система, которая построена на сетевом маркетинге, где главный доход получают не за счет продажи товаров, а за счет вербовки новых членов. Вербуешь нового — получаешь от него процент.
«Бог есть любовь», и любовь Господня бескорыстна к любому человеку, и солнца свет для всех: и для праведников, и для грешников. Как сделать так, чтобы нам эту истину удержать от гибели?
Мы, русские, эту истину уже обрели, и наша задача — ее сохранить. Но нельзя просто транслировать знание и запрещать всем думать иначе. Дважды два — четыре, а не пять. В религии требуется не объективное, а субъективное знание. Нельзя сказать: «Мы верим во Христа, и ты верь, потому что в него верили отцы и деды».