«Шествие на осляти» с восторгом и изумлением описывали иностранцы, пытаясь передать удивительную атмосферу единения царя и народа, подобной которой не существовало нигде в мире. Это поразительное действо Вербного воскресения, входа Господня в Иерусалим, которое означало два прихода Господних: историческое и будущее.
Кому же тогда кланялись русские люди? Кому демонстрировали преданность и поклонение? Не государю, который шел пешком в Град Божий, как тогда говорили, «смиряя высоту свою царскую». Они поклонялись высшей силе, стоявшей над самодержцем и всеми людьми — силе Божьей, Божьей правде. Царь был Помазанником Божьим, ответчиком перед Господом за каждого своего подданного. Как отец отвечает за своих детей. Как рачительный хозяин отвечает за все дела в своем хозяйстве. Не случайно последний из Романовых, царь Николай II, во время переписи населения написал в графе «род занятий»: «Хозяин земли русской». В этом была не гордыня, в этом была ответственность.
В роковой день вынужденного отречения Николая II от престола, 2 марта 1917 года, произошло чудо: в подвале Вознесенской церкви в Коломенском была обретена икона Божьей Матери. Накануне крестьянка Евдокия Адрианова рассказала настоятелю храма о своих снах, в которых разыскать эту древнюю реликвию ей повелела Богородица. После долгих поисков в подвалах храма была найдена почерневшая от времени икона, на которой Богородица была изображена в необычном виде — со скипетром и державой в руках. По словам патриарха Кирилла, «когда был поднят образ Божией Матери, сидящей на царском престоле, и когда стало ясно, что наименование этого образа — Державная, тогда лучшие умы России восприняли это как Божий знак. Ушел царь, но сама Богородица возглавила страну, и Покров Божией Матери не снимается с нашего Отечества».
Почему в России появился именно такой тип власти и чем это обусловлено — климатом, территорией, национальным характером?
Ваша Родина имеет талант, в котором она первенствует и который дает ей мощь, далеко превышающую другие страны, талант, необходимый всем нациям, всем существам, беспощадно требуемый от них всех под опасением наказаний, — талант повиновения, который в других местах вышел из моды, особенно теперь. И я нисколько не сомневаюсь, что отсутствие его будет рано или поздно вымещено до последней копейки и принесет с собою страшное банкротство.
Томас Карлейль,
философ, в письмах к А. И. Герцену
После грозной Смуты (1598–1613), едва не погубившей страну, перед русским народом встал тяжелый исторический выбор — продолжить путь хаоса и саморазрушения или вернуть монархию как залог мира и независимости государства? Народ выбрал второе и, призвав в 1613 году на трон 16-летнего Михаила Романова, на Земском соборе заключил с новой династией договор, выстраданный ценой многолетних раздоров, кровавого разгула и бед. В полуразрушенной поляками Москве, в чудом уцелевшем Успенском соборе Кремля собрались тогда до полутора тысяч человек — выборные представители от самых разных сословий со всех концов России. И, избрав нового русского самодержца, дали Соборную клятву, в которой были такие слова: