Язык формирует уже не имперскую страну, он формирует цивилизацию и пространство смыслов. Империя без этого пространства смыслов не живет, она погибает.
Павел Владимирович Кузенков,
кандидат исторических наук, доцент исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, специалист по Византийской империи
Сейчас мы, русские, находимся в очень опасной стадии: мы начинаем терять свои смыслы, переходя на английский. Здесь есть важный момент: русский язык всегда охотно черпал слова из всех языков мира, это наша, можно сказать, фишка, ноу-хау. Наш язык напичкан словами из китайского, немецкого, французского, греческого, то есть все языки мы берем и пользуемся ими без всяких комплексов, как, например, у греков, у французов. У них «аллергия» на чужие слова, комплекс древних народов. Например, возьмем слово «танк», которое можно встретить во многих языках. У греков же это «арма махис» — военная колесница. У нас этих комплексов нет, поэтому мы добились фантастических успехов в технике — мы сразу берем слово и пользуемся, но всегда сохраняем наш русский язык как язык смыслов, вот это важно. Когда мы потеряем русский как язык смыслов, а не как язык технологий, то тогда станем каким угодно придатком — не только финансовым, но и сырьевым. Тогда мы перестанем быть. Возможно, станем колонией.
В российской истории уже были прецеденты: достаточно вспомнить об использовании знатью польского языка в эпоху позднего Московского царства, о доминировании французского языка, как главного иностранного у дворянского сословия. Это не означало подчиненность, но, как ни странно, было предвестием вражеского нашествия. Преобладание немецкого языка вторым номером после французского к началу ХХ века оказалось предвестием двух войн. Так что преимущественное знание английского сейчас может быть сигналом большой опасности. Это реальный риск, потому что все языки, упомянутые выше, — это мировые языки, а следовательно, языки мировых империй.
И если говорить об империи и языке, то нужно также упомянуть письменность. Например, переход восточно-европейских, восточно-христианских стран, в том числе насильственный перевод некоторых народов на латиницу, — вот это гораздо более серьезная тема, чем знание вторых и третьих языков. Черногория сейчас уже сильно отличается от Сербии, как страна с латинским письмом от страны с кириллическим. Румыния, созданная в XIX веке, была немецкими королями переведена на латиницу, но знаете ли вы, что до этого Стефан Великий и Иван Третий общались без переводчика? Знаете ли вы, что все письменные памятники Древней Валахии и Молдовии, иконы и надписи в храмах — все кириллические?