– Доисследовались?! – Эмилия вцепилась в подол своей белоснежной мантии, наверное, от греха подальше. – Я предупреждала не лезть!
– Предупреждали, – признала я, Дарен нахмурился. – Говорили, что мне не понравится то, что выяснится. Речь шла о том, что сила создателей – не врожденная?
– Именно об этом. Думаешь, я о твоей тонкой душевной организации пеклась? Шелан, когда до того же докопался, даром пользоваться больше не смог. Слава свету, произошло это после сотворения Междумирья!
Нет-нет-нет… Пол ушел из-под ног, я прислонилась к стене. Сердце гулко стучало о ребра, воздух будто выкачали. Дарен не шелохнулся, лишь глубокая морщина на лбу выдавала внутреннее напряжение.
– А вы считали, великий предок заперся оттого, что отшельник и от подвигов устал? – бросила ему Эмилия. – Он не ушел, а спрятался! Обрел создательскую импотенцию, уж извините за выражение. Об этом записи магов из его команды свидетельствуют, ему пришлось распустить ее. Полностью от дел отошел. Официально у Шелана было магическое выгорание, но нам-то известна правда. Он утратил способность творить.
– Навсегда?.. – выдавила я.
– Единственный известный факт: в люди так и не вышел. До самой смерти в уединении жил.
– Жил, – подтвердил Дарен и потер переносицу, – однако на то могли иметься другие причины.
Сережка в ухе ожила тонкой вибрацией, в сознании возник образ Кеннета. Я приняла ментальный звонок, в голове тут же зазвучало:
«Я у калитки. Жду. Или тебя вытаскивать оттуда? Если что, только скажи».
Уже пришел?! Понял, что стряслось что-то скверное. Я уставилась на кольцо на своем пальце. Оно передает мои сильные негативные эмоции. А их было хоть отбавляй, и гардская энергия из Междумирья не делась никуда.
– Довольны? – в бессильной злости спросила Эмилия. – Я предвидела подобный исход!
– Вы не предсказатель, – напомнила я, отчаянно не желая принимать услышанное. – Отчего ваш Орден вместо того, чтобы пытаться избавиться от меня, просто не поведал мне о природе создательского дара? Он бы сам собой отпал, и ура.
– Блестящая идея, – она скривилась, – жаль, нерабочая. Ты бы никому из нас не поверила и до творческого кризиса не впечатлилась. Другое дело – когда лично выясняешь или узнаешь от близкого человека.
– Это моя вина, – заявил Дарен, хотя о ее предупреждениях знать не знал, я о них не упоминала. – Если бы проверил информацию до того, как Алене показать…
– Не смей! – неожиданно для самой себя рявкнула я. – Не смей жалеть, что не удалось от меня правду скрыть. Мы вместе работали, бок о бок, делясь всем. Друзья так и поступают.