– По-моему, я знаю, почему Уилл так себя вел.
Потому что он самовлюблен, эгоистичен и не способен на сопереживание?
– Почему?
– Мэтт рассказал мне, что парни нашли в телефоне Уилла фотографию с тобой. Одетым в его куртку.
– А-а-а.
– Они поэтому на него наехали. Наверное, Уилл пытался объяснить, что сделал снимок, чтобы показать, как глупо ты выглядишь в такой большой куртке, но ребята от него не отцепились.
– Ясно. И он захотел предоставить им доказательства?
Лара усмехнулась.
– Вероятно, да. Ведь он стопроцентный натурал, верно? Ведь если ты лапаешь девушку, то становишься натуралом. Лично я тоже превращаюсь в натуралку каждый раз, когда целую парня. Так это и работает.
Я услышал сарказм в ее голосе.
– Иногда мне кажется, что не так уж он мне и нравится.
Лара пожала плечами.
– Я ненавижу Рене вроде уже больше года, что вовсе не означает, что я ее не люблю.
– Разве это не противоречие?
– Не-а. Безразличие несовместимо с ненавистью. А любовь совместима.
Мы несколько секунд просидели молча, и Лара пнула лежащие рядом камешки.
– Будь осторожен. Конечно, ты можешь простить того, кто случайно тебя обидел. Но если этот человек продолжает случайно вырывать из тебя сердце снова и снова, дело плохо. Он, может, и не ужасный тип, но тебе лучше держаться от него на расстоянии, чтобы он не причинил тебе вред. Случайно или нет.
Похоже, она говорила не про Уилла.
– Мы лучше этого, да? – спросил я.
– Чертовски лучше.
Я злился на то, что Уилл столь легко мог причинить мне боль, без каких-либо колебаний.
Но я злился еще сильнее от мысли о том, что сам позволял ему так поступать.
Я позволял ему мучить меня. По нему же видно, что он не может дать мне то, что я хочу. И почему я застрял рядом с ним? Почему я готов принимать все объедки, которые он мне бросает?
Все это время я задавался вопросом, когда мои потребности начнут для него что-то значить.
Думаю, я мало времени задавался вопросом, когда мои потребности начнут что-то значить для меня.
Из зала послышались радостные возгласы: заиграла песня Пост Мэлоуна. Мы оглянулись, но ни один из нас не сдвинулся с места, хотя здесь было жутко морозно, а мы сидели недалеко от мусорных баков, в которых, судя по звукам, кто-то копался, возможно, енот. Мы все равно остались на улице.
– Как получилось, что ты пригласила меня сюда? Серьезно, – спросил я, чтобы сменить тему.
Лара посмотрела на свои ногти.
– Как я и говорила. Варианта получше у нас обоих не было.
Я не смог сдержаться и громко рассмеялся. Разве возможно, чтобы колкости Лары перестали меня обижать? Или до меня просто начало доходить, что ее колкости не должны восприниматься близко к сердцу?