— Он пропал, — не стал скрывать я. Всё равно Носов узнает об этом, рано или поздно. Не зря ведь он начальник СБ школы.
— Вот как, — протянул Сергей Витальевич. — В таком случае, могу посоветовать лишь спросить консьержку в холле общежития, видела ли она Максима. Я же постараюсь подключить свои каналы, присоединюсь к вам чуть позже.
— Даже не сомневаетесь, что мы отправимся на поиски? — наигранно поразился я. Учитель рассмеялся.
— Кто ж вас попробует удержать-то, неугомонных. Вот почему вечно всякая ерунда происходит именно с вашей компанией, а? Ни минуты покоя, чёрт бы вас побрал!
— Это карма, учитель, — глубокомысленно изрёк я и положил трубку. Тиба как раз поставила на столик чашку с бутербродами и чай.
— Что сказал Сергей Витальевич?
— Посоветовал спросить консьержку, чем мы и займемся, как только я перекушу, — объяснил, засовывая первый бутер в рот. Быстро проглотив один за другим, запил чаем и поднялся, с сожалением поглядев на диван.
Иоко в это время успела переодеться — удивительная девушка, обычно существам женского пола требуется как минимум полчаса, чтобы привести себя в боевую готовность, а эта управилась за пару минут.
Надев джинсы с футболкой и накинув сверху куртку, девушка вслед за мной отправилась на первый этаж общежития, где, в небольшой каморке, надзирая за всеми приходящими и уходящими, расположилась плотная немолодая женщина. Выглядела она устрашающе: короткая стрижка, крашеные ядовито-блондинистым волосы, ярко подведенные губы и глаза, и взгляд — хищный, словно рентген, сканирующий пространство вокруг. Звали её тетя Маша, как сообщил нам Макс в первый же день. И, кажется, эту боевую консьержку побаивались все, без исключения, жильцы общежития.
— Добрый вечер, теть Маш, — непринужденным тоном поздоровался я. Консьержка смерила меня взглядом, исполненным подозрения, но благосклонно кивнула.
— Добрый, Мстислав.
И как узнала моё имя? Неужели всех жильцов помнит? Их ведь тут реально много, даже дофига!
— Вы случайно не видели сегодня нашего друга Макса? Ближе к обеду, может, чуть позже.
— Видела, пробегал тут, — женщина наморщила лоб, вспоминая. — Сначала в комнату к себе поднялся, было это, кажется, в час дня, если не ошибаюсь. Затем, приблизительно через десять или пятнадцать минут, спустился вниз, очень быстро выбежал на улицу, и с тех пор не появлялся.
— Вам он не показался странным, может, чересчур взволнованным, или что-то вроде этого? — спросила Иоко. Тетя Маша медленно кивнула.
— Да, мальчик, похоже, сильно был чем-то встревожен, весь взъерошенный, взгляд излишне серьезный, на меня даже не взглянул, хотя обычно всегда здоровается и интересуется моими делами.