Дракониха только глаза закатила.
— Да что ж все какие слабонервные? Тьфу! Жених! Жениииих, ты где? Пора откармливать будущую жену! А то похудеет…
…Полчаса спустя горе-похитители, сидя на бревне, с тревогой наблюдали, как дракониха уплетает окорок за окороком, резво сокращая герцогские запасы. Сначала приятели по привычке натаскали фруктов и чуть не сгорели. В прямом смысле. Грозное пламя, прошедшее над головами, обоим подпалило шевелюры. Светлость еще и ожог заработал. На ладони, которой прикрывался во время огненной атаки.
— Я вам что — травоядная? — спросила дракониха, клацая зубами. — Мясо хочу! Корову бы слопала! Целиком!
— Ко-ко-ко… — начал светлость, а невеста скривилась, явно вспомнив свой вчерашний облик.
— Ладно, не корову. Можно барашка. Или порося. Не живого только. Жаренного!
Увы, с жаркой дело не заладилось. Кухарка едва встала и только принялась за готовку. Друзьям пришлось клятвенно заверить Лизетту, что обед она получит в зажаренном до хрустящей корочки виде. А на завтрак пойдут и копчености. Они пошли. Очень даже в охотку. Дракониха громко чавкала и щурила глазки от удовольствия. А похитители, как загипнотизированные, глазели на ее зубы и тряслись от страха. Ведь не зубы, а мечи! Камни запросто раскрошат, не то, что человеческие кости!
И чего вчера корову боялись? Премилое было создание…
— Уффф, — выдала Лизетта, наевшись до отвала, и икнула. — А теперь я бы…
— Подремала? — пискнул в надежде светлость.
Зелень в драконьих глазах померкла. Вместо нее похитителям почудилось опасная чернота с огненными всполохами.
— Нет! Летать хочу! — Лизетта тряхнула головой. — И буду!
— Удачного полета, — вставил Гастон. — Только далеко не улетай. А то император…
Он замолчал, не закончив фразу, ибо дракониха вонзила когти глубоко в землю. Жуткие-прежуткие когти.
— Я тут полетаю, — пообещала она с усмешкой. — Вокруг замка герцогского. Эх, не врезаться бы. Жених, ты сильно дорожишь башенками?
Светлость дорожил башенками, как и матушкиным родовым гнездом целиком. Однако отрицательно мотнул головой. Мол, делай, что хочешь, только меня не ешь.
Но с полетом не сложилось. И вовсе не потому, что Лизетта значительно потяжелела после сытного завтрака. Помешал громкий крик охранника, что ворота сторожил.
— Едут! Кареты с гербами Винзуров!
Светлость горестно заскулил. Плюхнулся на четвереньки, утыкаясь лбом в землю. Да-а-а, вот только отца с тремя братьями сейчас и не хватало!
— Ты чего? — шикнул Гастон. — Вставай. Батюшка разгневается, когда увидит, что ты перед невестой ползаешь.
Он покосился на дракониху, ожидая увидеть на жуткой морде злорадство. Но она смотрела на въезжающие кареты с ужасом. Будто в размерах уменьшилась с перепуга. А это серьезный показатель для существа, весящего больше полутоны. О, да! Лизетта еще как струсила, ибо легко узнала стражников императора, сопровождающих кареты верхом. Стало быть, и опекун пожаловал. Не поленился. А это точно не к добру. Сколько бы Лизетта не костерила его за глаза, гнева побаивалась. Были у Его императорского величества рычаги воздействия на девицу-оборотня.