Едва Гастон представил собственные похороны, на которые и прийти-то некому, лязгнули замки, и в темницу вошли императорские стражники. Хмурые-прехмурые. Лица основательно обгорели на солнце, а в глазах читалась непроглядная тоска.
— Поднимайся, бездельник. Тебя хочет видеть Его императорское величество.
Гастон мысленно пожелал стражникам провалиться сквозь землю во главе с повелителем. Но вслух ничего не сказал и послушно поднялся. Ни к чему нагнетать. И так положение хуже не придумаешь. Пусть император считает, что, проведя ночь в заточении, он одумался и на всё согласен.
Увы, скоро выяснилось, что согласен Гастон далеко не на всё.
— Что значит — отправляться на переговоры с лесными?
— А то и значит, что отправляться, — проворчал изрядно подуставший за день император.
— Они ж меня со свету сживут.
— Ты и так не жилец, коли на Лизетте в ближайшие часы не женишься.
— А, может, это… не надо теперь жениться? Девицу ж снова украли. Пусть кто-то из лесных ее в жены берет.
Император зарычал не хуже Лизетты в образе очередной живности, а ответила Гастону воспитательница невесты — Виолетта, не отрывая взгляда от вышивания.
— Ишь, размечтался. Ты первый выкрал, тебе и в мужьях ходить. Или в покойниках. Сам выбирай, что больше по душе.
Гастон вздохнул тяжко-тяжко. Ответ-то очевиден. Но какой из него переговорщик?
— Ладно, поеду, — смирился он с неизбежным. — Коня-то дадите? Иль пешком топать?
Император погрозил нахалу кулаком, но скакуна подготовить распорядился.
— И приоденьте его, чтоб не позорил невесту!
…Гастон думал о словах императора всю дорогу до леса, категорически с ними не соглашаясь. Еще вопрос, кто кого позорит. Да, он — сын дворецкого, а не герцога или барона. Но и Лизетта — не подарок. И дело не в том, что оборотень. Характер не сахарный. Вот, кто ее заставлял улетать из замка в облике волшебной кобылы? Сама себе проблемы организовала. И остальным за компанию.
Солнце лениво ползло на запад, но скрываться за горизонтом пока не собиралось: золотило пшеницу на полях, не жалея лучей. Однако стоило Гастону въехать в лес, как почудилось, что вот-вот настанет ночь. На небе ни облачка, но внизу мрачно и неуютно, словно в осеннюю хмурь. Недружелюбный нынче лес. Ветви скрипят, кругом шорох и странный шепот. Смотреть по сторонам страшно. Не из-за того, что опасаешься заметить нечто жуткое, а наоборот, потому что никого не видать. Хотя кто-то точно следит. Пристально, с интересом.
— Тьфу! — не удержался Гастон, когда конь резко остановился, не желая продолжать путь. — Да чтоб вас всех! Не стой, как пень. Поехали!