— Зу Ситэрра, — собрался с духом Лен. Открыл рот, чтобы задать главный вопрос, но помешал грохот. Это Риам, услышав фамилию соседки, уронил доску с аккуратно нарезанной крапивой.
Мари догадалась, о чём хотели знать братья, и поспешила ответить, чтобы не смотреть на несостоявшегося жениха и его залившиеся краской щеки.
— Ян здоров, — заверила она, хотя со вчерашнего дня не получала вестей о двоюродном брате. — Он парень крепкий, никакая эпидемия не возьмёт.
Рыжие мальчишки облегченно вздохнули.
— А правда, что у больных выпадают волосы и ногти, а кожа покрывается волдырями? — благоговейно спросил Лен.
— Большими и красными? — добавил Тем.
— Правда, — вмешался в разговор Риам, собирая с пола измельченные листья. — А ещё язык отваливается.
Братья испуганно ахнули.
— Неправда! — объявила Мари. — Но у кого-то он окажется замороженным, если не перестанет говорить глупости. У больных ничего не выпадает. Их сначала сильно тошнит. Поэтому лекари заподозрили отравление, — принялась объяснять стихийница, вспомнив отчёт Грэма Королю через осколок. — Потом начинается лихорадка, жар столь силён, что… — Мари поёжилась, невольно представив отца на кровати и склонившегося над ним Хорта Греди. — Но хватит об этом. Ни вам, ни Яну такое не грозит.
— Совершенно верно! — гневно отчеканил властный женский голос.
Рыжие друзья тайного Принца охнули в унисон и попятились, Риам повторно уронил доску с собранной крапивой. Лишь Мари не спешила пугаться. С вызовом посмотрела с ледяные серые глаза Роксэль Норлок, появившейся незаметно и взиравшей на молодежь с яростью, смешанной с отвращением. Ей не пришлись по нраву разговоры о сыне, ставшем пленником Зимнего Дворца.
— Чем обязаны, зу Норлок? — Мари не собиралась тушеваться. Этой высокомерной женщине известно её происхождение.
Советница облачилась в синее платье с белыми снежинками на подоле, подчёркивая принадлежность и, вероятно, солидарность пострадавшим. Но одежда была лишь фоном. Зима сегодня сквозила во всём облике Роксэль. Казалось, дунет, и всё вокруг покроется коркой льда, как в сне Мари.
Норлок ответила не сразу. Впилась взглядом в лицо стихийницы, ища признаки слабости.
— Тебя хочет видеть Король, Ситэрра, — проговорила она без выражения. А потом добавила, обильно сдобрив фразу ядом. — Он в доме совета.
О! Мари отлично поняла, что имела в виду Роксэль. Инэй был не в штабе, не в домике Весты и не где-то ещё. А в здании, в котором хранилось Зеркало. А значит, значит…
— Проклятье! — тайная Принцесса бросилась к выходу, подобрав длинную юбку. Нож вторично приземлился на полу, правда, не столь грациозно, как в первый. Но девушка не обернулась. Сейчас Мари мало волновала его чистота. Как и реакция окружающих на бегство. Главным было успеть. Остановить отца. Переубедить. Не дать совершить непоправимое.