— Не думаю, что Сильвана попытается причинить мне вред. Он ведь считает, что мы… — девушка запнулась, испытывая неловкость. — Что мы родственники.
Синие глаза Инэя сверкнули недобрым огнём и почти сразу заледенели, превратившись в айсберги, которых Мари прежде боялась до дрожи.
— Мне это не нравится, — признался отец. — Но сейчас неподходящее время разубеждать Рофуса. Главное, чтобы он держал своё предположение при себе. Не хватало, чтобы стихийники решили, что ты состоишь в родстве с предателем.
У Мари чесался язык добавить, что это точно не опаснее правды. К тому же многие обитатели Зимнего Дворца до сих пор считали её дочерью Игана Эрслы. Но девушка решила пощадить чувства Инэя. С него достаточно прохлады со стороны Весты, не спешащей сменять гнев на милость.
Не задалось в последние дни и общение с подругами. Тисса почти не отходила от больной матери. Зайдя в дом Саттеров, Мари вновь натолкнулась на непробиваемую стену горечи и обиды на весь свет. Белокурая дочь Весны не желала успокаиваться. Шепотом жаловалась на несправедливость, обрушившуюся на их семью. Надеялась, что после случившегося им разрешат покинуть срединную территорию и вернуться во Дворец.
Далила молчала. Но слишком многозначительно. Тайная Принцесса чувствовала, мысли о Дайре и письме Ноя не желали покидать огненно-рыжую голову. Подруга открыла рот, лишь узнав об отъезде Мари. Ей не понравились очередные секреты. «Не перехитри сама себя», — проговорила она язвительно и даже не пожелала удачной дороги…
— Подплываем! — вернул Мари в реальность голос Лукаса Горшуа.
Стихийница посмотрела вперёд и увидела уродливое серое здание на каменной скале без единого намёка на растительность. В нём было всего два этажа. Однако Мари слышала, что это лишь надземная часть тюрьмы. Большинство камер располагались внизу, полностью скрытые от солнечного света.
По телу прошла дрожь. Подумалось вдруг, что оказавшись внутри, она рискует не выйти. Но Мари отринула жуткое предчувствие, посчитав его отражением мрачных декораций. Следовало взять себя в руки. Инэй прав: Рофус — опасный противник. Стихийница не забыла, как он набрасывался на неё после покушения на Хладу и мастерски отражал словесные выпады Луда Крона и Лукаса Горшуа в Орэне. Вряд ли тюрьма заставила опытного бульдога измениться.
Едва посетители проклятого острова сделали несколько шагов по каменной дорожке в сторону угрюмого здания, а слуга втащил лодку на берег, водяные стены с шумом обрушились. От безопасного пролива не осталось следа. На его месте бесновались убийственные волны. Они пришли в ярость и жаждали вернуть ускользнувшую добычу.