… Но, боюсь, это наша последняя встреча. Да и разговор не из приятных.
— Знаю, — она схватила старика за сморщенные ладони. — Но я готова слушать тебя, великий пророк. И исполню в точности всё, что потребуется, чтобы отвести предсказанную беду.
Однако старик посмотрел на Росанну сурово.
— Даже если придется обагрить землю невинной кровью? — спросил он без тени сочувствия.
Женщина на миг потупила взгляд. Стало страшно. Неважно, что преступление совершит кто-то другой. Пятно всё равно ляжет на её совесть. Пусть никто ничего не поймёт, она-то будет знать, что натворила!
— Да, — ответила Её Величество через силу. — Если такой будет плата за наше благополучие.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнул Фабьен. — Тогда слушай.
Однако продолжил он не сразу, мрачно посмотрел на непогоду за окном, будто предупреждающую жителей четырех Дворцов о готовящемся заговоре. А Королева, глядя в выцветшие глаза, вспомнила, как ей не хватало этого пожилого мужчины, его заботы и прямоты. Он, и впрямь, был великим. И более могущественным, чем знаменитый Эрнус из Зимнего Дворца. Просто таланты Фабьена они с мужем не выставляли напоказ. Ведь в отличие от придворного предсказателя клана Дората, предвестник семьи Кьятта был не шу, а стихийником. Единственным за всю историю, кто вместе с погодным даром получил способность предсказывать судьбы. В нём текла (о чём знали лишь избранные) толика людской крови, «унаследованная» от одного из городовиков.
Вот только…
Агуст ненавидел Фабьена. Почти также, как Росанна любила. Потому что тот говорил правду, не пряча неприглядную истину в красивую обертку лжи. А, главное, ничего не скрывал от Королевы. Особенно то, что Его Величество предпочёл бы утаить. Ведь Фабьен был родственником Росанны, пусть и не кровным. Он приходился вторым мужем её покойной бабке. С раннего детства будущая Королева звала этого стихийника-полукровку дедом. И воспринимала его таковым.
…Когда изгнанный восемь лет назад предсказатель, наконец, заговорил, сердце Королевы вновь проткнул шип вины. Из-за злодеяния, которое она дала себе слово совершить. Чего бы ей это ни стоило. С другой стороны, кто сказал, что одна жизнь не стоит другой? Тем более, если от первой зависит существование стольких стихийников…
Беда заключалась в том, что и этот аргумент не был способен успокоить совесть.
— Заключительный этап должен произойти накануне дня Зимнего солнцестояния. Ни раньше и ни позже. Иначе жизнь оборвется напрасно, и страшное проклятье ляжет на тебя и четыре поколения твоих потомков.
По телу Росанны прошла судорога. Страх пронесся по венам, сделав на мгновение кровь ледяной, словно сама Зима взяла её в безжалостный плен. Вдруг ничего не получится? Не навлечёт ли испуганная Королева своими действиями еще больший гнев небес?