Один лучезарно улыбнулся нам. Несколько неженатых асов неловко заерзали на каменном полу.
— Теперь Скади выберет себе мужа из числа неженатых людей Асгарда, асов и ванов.
Глаза Скади метнулись вверх и пригвоздили Бальдра к месту, хотя он изо всех сил старался спрятаться в дальней тени пиршественного зала. Я всем сердцем сочувствовал бедняге. Я всегда предполагал, что Один женит Бальдра на ком-то ради политической выгоды, но эта пара казалась мне особенно дерьмовой. Если только Один на самом деле не планировал обмануть Скади и дать ей в мужья кого-то другого, что действительно заставило бы ее смеяться.
Один снова захлопал в ладоши, привлекая внимание всех присутствующих.
— Я бы хотел пригласить сюда всех холостяков, пожалуйста. Да, давай же, не стесняйся. Фрейр, это относится и к тебе.
Неженатые мужчины Асгарда пошаркали мимо меня, глядя на меня с таким видом, словно они направлялись на собственную казнь. Их было больше, чем я ожидал; я часто чувствовал себя единственным одиноким мужчиной в Вал-Холле, но теперь понял, как ошибался. Тир и Хеймдалль стояли рядом с братом-близнецом Фрейи, Фрейром, который, к сожалению, и вполовину не был так хорош в постели, как его великолепная сестра. Отец Фрейра, Ньёрд[9], стоял рядом с Бальдром, который выглядел далеко не так красиво, как обычно. Братья Бальдра, Хермонд[10] и Хёд[11], стояли по бокам от него, и даже малолетние сыновья Тора, Магни[12] и Моди, присоединились к толпе холостяков.
Один поймал мой взгляд в этой суматохе, и я слегка кивнул ему. С тех пор как он впервые хлопнул в ладоши, я старался быть незаметным и в то же время приглушать свет. Похоже, это сработало. Фрейр и Ньёрд были ванами, с их темной кожей и волосами, в то время как остальные мужчины были асами и светлокожими. Но теперь, когда на их мрачных лицах мелькали темные тени, асы и ваны были почти неразличимы. И все же, чтобы не увидеть господина Бальдра Прекрасного, надо быть слепым. Он был прямо в центре толпы, черт возьми, сияя, как солнце в полдень. К чему, во имя Девяти миров, клонит Один?
— Спасибо, спасибо, — сказал Один, вновь привлекая к себе внимание собравшихся в комнате.
Я взглянул на Скади. Ее руки все еще были сложены на сверкающем нагруднике доспехов, но теперь, когда взгляд остановился на Бальдре, он стал мягче.
— А теперь, — обратился один к мужчинам, сгрудившимся в передней части зала, — не могли бы вы снять обувь.
Мужчины выстроились в несколько организованную линию, затем наклонились, чтобы расшнуровать ботинки. Как только они оказались босиком, Один протащил через эфир огромный парус и подвесил его перед шеренгой холостяков. Шарканье ног и несколько покашливаний разнеслись по комнате, когда мужчины выстроились в ряд. Я также отчетливо слышал, как кто-то сказал: