— Не пойму, это невезение или большая удача? — откашливаясь, буркнул я сам себе.
Взгляд метался то на бездыханное тело медверога, то на поверхность. В голове крутилась мысль — «И что теперь?». Даже боль не так мучила меня, как мысль, что от поверхности меня разделяет минимум десяток метров. А как только пришло полное осознание того, как сильно я встрял, на голову градом посыпались вопросы: «Что мне делать дальше?», «Стоит ли есть сырую медвежатину?», «Как залечить раны?», «Как выжить без воды?», «Ждать охотников и не убьют ли те меня?».
Желудок после многочасовой ходьбы предательски урчал. В карманах ничего не нашлось, кроме пары бронзовых монет. Как же я сейчас сожалел, что не купил на них хотя бы корку чёрствого хлеба…
Используя здоровую руку, опираясь спиной о стену из сухой почвы, я аккуратно присел. Сознание начало угасать, но упавшая на макушку струя воды меня взбордрила. Эхо доносило весть о том, что на поверхности начался проливной дождь.
Стекающая внутрь ямы вода пребывала всё быстрей. Тело напомнило о жажде. Снова поднявшись, протерев слипшиеся от грязи глаза, я подставил ладонь, ожидая, пока скопится достаточно воды. Минут через десять я смог утолить жажду, и снова подошёл к стене. Боль даже не думала уходить, но за мыслями я её почти не замечал.
Всё, что пришло на ум в тот момент, — это вырыть небольшой тоннель, чтоб хотя бы не утонуть. Почва просто не успевала впитывать воду. Взявшись копать под небольшим углом вверх, я стал смачивать стену. Постепенно прибывающий уровень воды мне с этим сильно помогал.
Из-за боли, что разливалась по всему телу, рытьё тоннеля давалось с огромным трудом. Одной ногой я толкал себя вверх, а рукой — расчищал путь. Всё, что мной двигало — желание жить. Вполне возможно, что, несмотря на все усилия, мне суждено утонуть в этой грязной луже. Я даже могу не дожить до этого момента, а просто-напросто умереть от кровопотери.
Всё шло против меня. Весь мир, сама природа противостояла мне. Но что-то нашёптывало, что я должен продолжать рыть чёртов тоннель. Будто на мгновение я услышал свой внутренний голос. И он твердил: «Не останавливайся! Продолжай копать! Только так ты сможешь выжить!».
Я проклинал гадких богов и копал. Ненавидел весь этот гнилой мир, но продолжал рыть, перестав замечать течение времени и обращать внимание на копошащихся в земле червей. Мне пришлось терпеть запах сырой земли, темноту и тесноту этого небольшого тоннеля. Вскопанную землю я сбрасывал вниз. Даже недостаток свежего воздуха не так сильно волновал меня прямо сейчас.