— Разумеется, нет, — нетерпеливо ответил Шейн, — все согласовано, как я и обещал. Он подписал все нужные бумаги.
— Когда я смогу их увидеть? — Мужчина был настойчив.
Вэл заметила, как губы Шейна сжались в линию.
— Как только я покажу их в канцелярии. — Шейн двинулся вперед по коридору навстречу, даже мельком не взглянув на растерявшуюся вдруг Вэл.
Она не рассчитывала на то, что волк обратит на нее внимание — в глазах остальных их не должно было связывать что-либо, кроме Раза. И все же волнение сковало тело.
Сколько она не видела Шейна? Несколько недель, наполненных размышлениями и терзаниями.
Пытаясь разобраться в себе, Вэл наконец нашла ответы на мучившие ее вопросы. Казалось, принятие истины должно было помочь ей справиться с внутренними противоречиями, но теперь, украдкой смотря в такое знакомое лицо, Вэл со всей очевидностью была готова признать — она забыла кое-что важное.
Все было связано воедино. Смерть Никса и щедрая, трепетная забота Раза, жизнь Шейна и собственное глубокое чувство вины.
Я готов отдать многое за то, чтобы ты просто обняла меня.
Слова, которые волк не так давно сказал ей. И Вэл впервые почувствовала их так, точно не слова это были вовсе, а прикосновения к обнаженной коже.
Шаг навстречу, еще один — их разделяло так мало, а непослушное сердце забило внутри молотом, причиняя ноющую боль. В груди тянуло и рвало, от охватившего волнения на висках выступил пот.
Вэл нахмурилась, ругая себя за такие глубокие, неконтролируемые чувства.
Слабая и глупая девчонка, которая так никогда и не поймет, чего хочет в этой жизни.
Кого хочет.
Усмешка сама собой возникла на губах. Волк стал частью ее души. Навсегда. И эти чувства — это было что-то далекое от того, что она ощущала к Раза, но не менее настоящее.
Возможно, стоило быть мягче к себе и не корить за то, что не поддавалось контролю?
Шейн не смотрел на Вэл, разговаривая с кружащим вокруг него коротышкой. Он шел прямо, не поднимая глаз, не удостаивая даже быстрым, скользящим взглядом; равнодушный, словно их никогда и ничто не связывало.
Правильно. Пусть хоть кто-то из них будет умнее.
Незнакомцы, из общего у которых только стая и непростое прошлое. Не ставшие друзьями, не любовники в полной мере, не возлюбленные — просто два неудачника, волею судьбы оказавшиеся на одном корабле, потерпевшем крушение.
«Кого ты обманываешь, Валлери? Думаешь, от обмана станет менее больно?»
И, как насмешка, проснувшаяся боль холодком пронизала изнутри, укусила, впиваясь острыми зубами, смакуя, пробуя ледяную кровь на вкус.
Они поравнялись — Вэл опустила взгляд, стискивая зубы. Незаметная, серая, никчемная. Не смеющий поднять глаза человек, игрушка наместника, покорно идущая в руки своего хозяина. Та, кого не замечают такие, как Шейн: свой в мире оборотней, пусть и предатель, но милостиво прощенный вожаком и поднятый им из грязи.