— Ненавижу тебя, — прошептала она, губами касаясь мочки его уха, и зажмурилась, легко кусая нежную кожу шеи. — Ненавижу, потому что могу любить только тебя, ублюдок. Ненавижу тебя за это — за то, что заставляешь переступать через себя, заставляешь быть такой же, как ты. Такой же тварью.
— Повтори, Вэл, — хрипло, чуть слышно, вновь умоляя, задушенно простонал Раза.
Она негромко рассмеялась, вгоняя себя в безумие, так похожее на безумие Раза.
— Что повторить? Как ненавижу или…
Она не договорила, обрывая себя на полуслове, и положила ходящую ходуном ладонь на его грудь, толкая, опуская на мягкий ковер.
Раза послушно лег на спину, ловя взгляд голубых глаз, подавляя рвущийся наружу рваный вздох. Он обхватил ее за талию, привлекая к себе.
— …или как люблю? — Вэл прижалась губами к горячему рту, дурея от предвкушения, вцепилась пальцами в черные пряди и стиснула, желая причинить боль, — и вот оно — тихий стон прямо в рот, от которого заходится сердце.
Вэл облизала губы, провела языком по нёбу, встречаясь с влажным, удивительно покорным языком Раза. Колено устроилось между длинных ног, пальцы гладили его грудь, ловко подцепляя серебряную цепочку, играя с кулоном.
— Раза, — прерывисто дыша, шепнула Вэл, с трудом заставляя себя поднять голову, отстраниться, заглянуть в пьяные — от дурмана или желания? — глаза. — Я хочу быть твоей Второй. Это мое место, и никто не смеет занимать его.
Раза лично выбрал Вэл молодую, объезженную чалую кобылу.
Прислонившись к пустующему стойлу, не рискуя почувствовать зубы лошади на плече, она рассматривала покрытый соломой пол конюшни. Вокруг пахло конским потом и навозом.
Вэл терпеливо помалкивала, пока Раза рассуждал с главным конюхом городской стражи о спокойном характере выбранной кобылы.
Долгий нудный разговор перестал интересовать некоторое время назад, слившись в поток бессмысленных слов.
— Валлери, — позвал Раза.
Вэл моргнула, не спеша поднимая на него глаза. С мягкой улыбкой Раза смотрел в ее лицо.
— Зато не сбросит, — словно извиняясь, произнес Раза.
— Ты прав. — Вэл и не собиралась возражать.
Грустная морда кобылы не воодушевляла, но настаивать на другой лошади не имело смысла — Раза с самого начала был категоричен. Вэл посмотрела в мутные, с поволокой глаза. Лошадь шумно фыркнула, прядая ушами.
Стоило признать, что с верховой ездой отношения не складывались.
Но, представляя свою лошадь в самых смелых мечтах, она мысленным взором видела статного черного жеребца. Как у Раза.
Раза же, очевидно, представлял ее лошадь иначе.
Глубокий вздох разочарования вырвался из груди.