Вэл пыталась объяснить свое желание выбраться из города усталостью от рутинной работы в архиве, но попытаться обмануть его оказалось глупой затеей.
— Ладно. Скажу как есть, — смотря в непроницаемое лицо Раза, спокойно произнесла Вэл. — Мне нужно поговорить с Шейном. Нравится тебе это или нет, но он мой друг. И я почти два года думала, что убила своего друга.
— Друга, — усмехнулся Раза, не отводя взгляда. — Неужели так сложно было сразу сказать мне правду?
Вэл промолчала, облизнув губы нервным движением.
— Хорошо. Если тебе это действительно необходимо, то можешь ехать. Я доверяю тебе.
После некоего предела понятие «доверие» потеряло всякий смысл. Вэл и сама не заметила, как перестала воспринимать это слово отдельно от своих отношений с Раза. Не стоило напоминать о доверии — теперь верность вновь стала неотъемлема от Раза.
Все изменилось в тот самый миг, когда она заглянула в глаза Зверю. Разглядев самую суть в черных расширенных зрачках, почти сливающихся с радужкой, Вэл признала свое поражение.
Поражение, которое должно было обернуться победой.
Ветер швырнул в лицо горсть обжигающе ледяного снега. Она поморщилась, из-под капюшона бросая осторожный взгляд на Шейна. Волк молчал всю поездку, не скрывая своего разочарования или недовольства. Возможно, и того и другого.
Вэл предпринимала попытку за попыткой, но разговор угасал, будто пламя, тлеющее на сырых поленьях.
Раздражало и выматывало.
Между ними ничего не могло быть — они оба понимали это. Понимали же?
Всю долгую дорогу она задавалась одним и тем же вопросом: неужели Шейн предполагал, что могло быть иначе? С самого своего возвращения она принадлежала только Раза. Все — каждый житель города — знали это. И волк тоже.
Но тишина, царившая между ними, была красноречивее любых слов и догадок.
— Долго еще? — спросила Вэл, когда они свернули с запорошенной снегом широкой дороги, ведущей вокруг озера. Узкая тропа терялась в заснеженном перелеске.
— Нет, — сухо отозвался Шейн.
Произнес всего одно слово и замолчал.
Раздражение вспыхнуло, придавая уверенности.
— Ты злишься на меня? Почему? — Вэл натянула поводья. Белка покорно остановилась, мотнув головой. — Стой. Ты что, не слышишь меня? Стой, Шейн! Посмотри на меня!
Пройдя вперед несколько шагов, конь Шейна, послушный воле наездника, остановился и взмахнул длинным хвостом, стегая себя по задним ногам.
Шейн не разворачивал лошадь. Он сидел в седле с прямой спиной, не произнося ни слова. Ветер шевелил длинные светлые волосы, стянутые кожаным шнурком. Новым, нисколько не похожим на тот, что когда-то позаимствовала Вэл.