— Не имеет значения.
Не имеет. Как же.
Вэл злилась, волновалась за Раза и оттого чувствовала непоколебимую ярость.
— Ты веришь мне? Просто скажи, — потребовала она, ощущая себя разъяренным зверем. Сердце забило колоколом, грохоча в висках.
Неестественно спокойный голос Раза вывернул эмоции наизнанку, смешал краски, превращая цвета в серое ничто.
— Я не знаю. Я хочу тебе верить.
Вэл выпустила воздух сквозь стиснутые зубы, осознавая, что почти скалится, и опустила глаза, рассматривая тонкий ремешок на высоком вороте черной кожаной куртки. Серебряная пряжка тускло мерцала в отсветах блеклых светильников темницы.
— Но? — выдавила она из себя, набирая в грудь воздуха и замирая в ожидании ответа.
Злилась невероятно. На Раза, сомневающегося и мятежного, на сложившиеся абсурдные обстоятельства, выдавливающие из нее все до последней капли, на всю дерьмовую жизнь, вновь повернувшуюся к ней задом.
— Есть свидетель. — Голос Раза звучал тихо, почти невнятно.
Вэл сжала пальцы на черном рукаве и нахмурилась, упираясь взглядом голубых глаз в учащенно бьющуюся вену на шее под бархатной кожей. Мягкие толчки, выдающие волнение. Единственный штрих, который невозможно скрыть.
— И что он рассказал — этот свидетель? — облизнув сухие потрескавшиеся губы, спросила она, не в силах отвести взгляд от вены, бьющейся в такт сердцу черного зверя.
— Что видел тебя. Видел, как ты избавилась от кинжала. — Раза чуть склонил голову, останавливая взгляд на мягких каштановых волосах. Сделал последний шаг, отделяющий его от нее, и замер.
Вэл задержала дыхание и опустила подбородок, почти касаясь щекой плеча Раза.
Близко. Так близко.
Очевидно обоим, что их тянет друг к другу, невзирая на обстоятельства, препятствия. Наверное, это сродни безумию — а как иначе назвать то, что всегда питало их мучительную потребность быть рядом, желать, обладать, чувствовать? И сгорать в одном пламени до серого пепла.
Вэл сжала пальцы на запястье Раза сильнее, зная, что почти причиняет боль.
— Ра, меня же хотят подставить, — шепнула она на выдохе и на миг прикрыла веки, овладевая собой. — Это очевидно. Происходит то, о чем я говорила. Тебя лишают самых дорогих тебе людей.
— А если это действительно ты? Что мне делать, если это ты? — Голос Раза звучал блекло, вымученно.
Вэл могла только представить, как непросто ему сейчас, как сильна боль, прорывающаяся сквозь завесу дурмана. Как страшна мысль о предательстве, как не хочется верить в происходящее.
И как все вокруг заставляет верить.
— Ра, — Вэл подняла голову, роняя твердые слова как драгоценные камни, — я бы никогда не посмела.