Большой Карл старается успокоить его. Гюнцбург принадлежит ему, предприятие – его маленькая империя, и он давно уже самый крупный предприниматель этих мест. Кто ж посмеет донести на сына хозяина, да и кому это надо? Он ведь в Германии даже не в розыске, никто не выписывал ордера на его арест: «Ладно тебе, Йозеф, вечно ты чего-то боишься, в конце концов, ты ведь у себя дома! Люди хранят о тебе добрую память, и мне часто напоминают о твоих блистательных штудиях. Господин Глобке[15] – и тот не думает ни о чем таком, каждое утро входя в свой кабинет государственного статс-секретаря. А ведь все знают, что он комментировал Нюрнбергские законы и предписал евреям добавлять к своим именам “Израиль” и “Сара”. И что? Всем плевать. И прежде всего Аденауэру, как плевать и на то, что ты делал во время войны! Ты исполнял свой долг, и все, точка». Алоис всячески успокаивает Большого Карла, похудевшего за последние месяцы. И подтверждает Йозефу: да, их отец никогда еще не был так крепок и так любим своими работниками, вскоре он даже станет почетным гражданином города. «Не будь нас, Гюнцбург бы опустился. Мы финансируем строительство нового социального жилья, больницы и бассейна. Отец планирует раздать всем детям сосиски по случаю его семидесятипятилетия».
Грегор ворочается, не в силах заснуть. Эти десять дней зимнего спорта расслабили его, он уже готов забыть об инстинкте самосохранения, броситься прямо в пасть волку, и у него плохое предчувствие. Не выходи он из дома хоть неделю, все равно в любой момент может случиться худшее. Его фамилия точно фигурирует в списке военных преступников, верить никому нельзя, его семья просто ничего в этом не смыслит. Решено: завтра он поедет в Мюнхен навестить товарища по дивизии «Викинг», аптекаря, у которого целый месяц прятался, прежде чем удрать на ферму, перед этим вернув заметки и медицинские пробы из советской зоны. В большом городе обезличка, и это предпочтительнее. Он поедет на машине. Зедльмайер возьмет напрокат банальный «опель» на имя Грегора. Потом, если все пройдет хорошо, он все-таки проведет еще несколько дней в Гюнцбурге: впереди Аргентина, Парагвай, а скоро, может быть, и Чили – ему надо обговорить все дела с кланом.
Сидя за рулем, Грегор слушает новости по радио и ругается на чем свет стоит. Бундесвер примет участие в маневрах НАТО, священник благословляет создание общества иудео-христианской дружбы во Франкфурте, израильское торговое представительство в Кёльне одобряет кандидатуру нового директора. Да еще этот треклятый джаз: Грегор ищет волны, передающие классическую музыку. Он склоняется к авторадио, пару секунд ловит другую волну и врезается во встречную машину, которая резко тормозит.