Я начал быстро тереть друг о друга свои ладони, насколько это было возможно, хватка девушки мешала мне, растирать было очень неудобно, не хватало амплитуды. Нужно было растереть их как минимум до сорока пяти градусов, когда я почувствовал достаточное тепло, исходящее из моих ладоней, я стал гладить ими девушку, начал с головы. Страшная боль стихала, она начала успокаиваться, отпустила меня, легла на кровать, ей хотелось отдохнуть, я продолжал гладить, потом снова тереть ладони и снова гладить. Процедура продолжалась около получаса.
В дверном проеме появился мистер Хагенс, у него текли слезы. За последние две недели он впервые увидел дочь, которая не всхлипывала от боли во сне, это был сладкий сон, приятный, она не чувствовала боли, она улыбалась.
— Кто бы ты ни был, странник, спасибо тебе… — захлебываясь от слез, произнес он шепотом и вышел.
VII
Процедура закончилась, я вышел из комнаты. На меня пялились четыре пары глаз.
— Мистер Хагенс, идите к дочери. Хоть она и спит, она почувствует ваше присутствие. Вы сейчас ей очень нужны, — совершенно спокойно сказал я.
Мистер Хагенс не стал долго ждать, он немедленно пошел к дочери.
— Я приготовлю мазь, будете мазать место укуса, это ослабит её страдания.
— Нужно ампутировать руку! — возмутился доктор, — это гангрена! Если мы не отнимем… она пойдет дальше, в данном случае никакая мазь не поможет! Все что вы говорите — это абсурд, мистер!
— Это не гангрена, — ответил я ему совершенно спокойно, её кровь отравлена, отнимете руку, гадость вылезет в другом месте. И тогда я уже не в силах буду помочь.
— Так делайте! Чего вы медлите, Карл? — вмешался шериф.
— Мне нужно знать кто её ужалил, по-другому не получится, рассказывайте, все что знаете, как и где это произошло. Нужно отыскать того монстра, пока я не увижу его и не определю его вид, я не смогу приготовить противоядие. Это очень важно.
— Мы поймаем эту тварь, — заявил шериф.
— Вы её видели, Малдаун?
— Да.
— Рассказывайте, немедленно, рассказывайте все!
— Пройдемте, Карл, — сказал почти шепотом Малдаун, — нам не нужны посторонние уши.
Шериф привел меня в кабинет, предложил сесть за стол, достал из шкафа бутылку коньяка, две рюмки и предложил мне выпить, на что я естественно отказался. Дело в том, что людям моей профессии категорически нельзя употреблять спиртное. Оно открывает врата в человеческий разум всяческим энергетическим тварям, паразитам, которые могут соблазнить или заставить сделать вещи, о которых приходится сожалеть. А с силой, которой я одарен, это особенно небезопасно не только для меня, но и для окружающих.