— Сам знаешь. После всего, что я ему наговорила, Высоковский меня уволит без зарплаты и выходного пособия. Надо сейчас действовать.
— Аргументативно, — ответил Гущин.
И всю дорогу молчал. Даже любимого Сердюка не включил!
Вдруг заиграла музыка из моего кармана «Уходи, дверь закрой! У меня теперь другой…».
Я не сразу сообразила, что это мой новый рингтон на вызов Высоковского. Я увидела на экране «большая сволочь и сноб» и, закрыв глаза, отключила громкость. В голове сразу вспомнилось, как я подбирала музыку, хотя Гущин на его звонок и так поставил подходящую песню «Пошлю его на небо за звёздочкой»… После всего, что начала вспоминать, я просто панически боялась встречи с Михаилом, а уж говорить с ним по телефону…
Гущин оглянулся на меня и заржал.
— Что?! — разозлилась я на него. — Не хочу, чтобы он меня сейчас уволил…
— Я молчу. Можешь вообще от него прятаться до пенсии. Офис большой, территория его дома тоже не маленькая… — тут зазвонил его мобильник, издавая звуки скорой помощи. Сергей взял трубку:
— А ты? Да все нормально. Строит из себя невинную девственницу. Сейчас сидит и краснеет…
— Ты с кем говоришь?! — что-то мне подсказывало, это звонок от Михаила.
— Слышишь, голос прорезался? Я ее не кормил и не поил, сам понимаешь, она теперь бешеная. Так что, отключаюсь, пока не убила.
Гущин так и не дал мне трубку, хотя я пыталась отобрать и вырубить телефон.
— Зачем ты влез?! — с обидой восликнула я.
Но Сергей посмотрел на меня серьезно и сказал:
— Вика, давай проясним ситуацию. Ты можешь, сколько хочешь, прятаться от своего мальчиша-убитого братиши, но я на него тоже работаю. И в отличие от тебя скрываться не собираюсь. Он беспокоился, я ему сказал, что откачал алкаша и везу в столицу. Пусть помечтает, что ты на работе к вечеру появишься…
Мне было смешно и горько. После этого Гущин снова замолчал, а я пыталась вспомнить почему.
Евгения жила в обычном районе со старыми добрыми панельными домами. И, видимо, в неблагополучном. Подъезды — немытые, обшарпанные, даже домофоны не работали. Гущин не пошел со мной и не стал проситься, а я думала почему? С чего он так переменился? Я же не изменила ему с Высоковским, а, наоборот, поругалась…
Вместо Евгении мне дверь открыла какая-то девушка в теплой пижаме и хмуро посмотрела не меня.
— Я из офиса Павла Высоковского. Меня зовут Вика.
— Еще одна обманутая пассия! — голос у нее был прокуренный и низкий.
— Нет-нет! Я не пассия. Вы Евгения?
— Я? Да Бог с тобой! — усмехнулась она, а потом грубо спросила. — Чего надо? Женьку решила шантажировать?! Вот! — показала она фигу. — Видела?!