Когда его губы оторвались от ее рта и накрыли сосок, вбирая его, покусывая, дразня языком, то Карна громко застонала, изогнувшись и подставляя себя под поцелуи.
– Ох, Эдмон, еще!
Он пробормотал что-то в ответ, а потом приподнял ее под бедра и отнес на кровать. Накрыл своим телом, поцеловал в губы, в шею, снова вернулся к груди. Его руки скользнули вверх по бедрам, задирая юбку, сжали ягодицы. Карна выгибалась на кровати, то выкрикивая его имя, то захлебываясь стонами наслаждения. Она сминала пальцами простыни, царапала ногтями твердые плечи. Это была так горячо, страстно, непристойно, совсем не так, как она себе представляла, но так хорошо… Мужчина отстранился, выпрямился на кровати, быстро расстегивая брюки.
Кровать? В мозгу Карны будто что-то щелкнуло. В библиотеке не было кровати! Откуда?.. И почему так темно? Мужчина склонился к ней, поцеловал снова: его губы были нежными, но щетина уколола кожу. Карна вцепилась пальцами ему в волосы, прямые и жесткие, как конская грива, даже без намека на средство для укладки, и оттолкнула от себя, посмотрела в глаза. А потом взвизгнула, извернулась, оттолкнула ловца и свалилась с кровати.
– Ты!.. Ты!.. – Сев, она подтянула вверх бретельки сорочки, сползшей до самой талии, пошарила взглядом и увидела халат, валяющийся на полу. Быстро подползла к нему на четвереньках и, схватив, прижала к груди.
Рихард встал с кровати, направился к ней.
– Не подходи! Я думала, это Эдмон!
– Карна… Не поступай так со мной.
– Ты воспользовался моим воспоминанием!
– Ты сама мне его показала, а потом обняла и стала целовать, – ответил Рихард. – Карна… пожалуйста…
– Подлый негодяй! Мерзавец!
Он склонился, обхватил ее за плечи и, подняв, прислонил к стене. Выходит, это не Эдмон целовал ее так страстно, это не его руки и губы ласкали ее грудь…
– Я не сделал ничего, что бы тебе не понравилось, – прошептал Рихард, упершись ладонями по обе стороны от ее лица.
– Мне нравилось, потому что я думала, что со мной Эдмон!
– С ним ты не стонала. – Он нахально улыбнулся, и Карна толкнула его в грудь и, поднырнув под рукой, отошла в сторону.
– Я ухожу, – заявила она. – Августина еще ответит за это…
– Ты сойдешь с ума в монастыре, – хмыкнул он. – Не с твоим темпераментом туда соваться.
– Да пошел ты, – процедила она, и ловец вдруг побледнел, рванулся из комнаты, стукнула, распахнувшись, дверь, и Карна услышала какие-то сдавленные звуки.
Она надела халат, неуверенно вышла в коридор, щелкнула выключателем. Ловец стоял на коленях перед унитазом.
– Не смотри, – пробормотал он, а потом его снова вырвало.