Критический удар!
Вы нанесли рептилии — решашиарх вышронский 33744 урона
Жизнь решашиарха вышронского 8256/42000
Ящер получает сотрясение того, чего нет!
Критический удар!
Вы нанесли рептилии — решашиарх вышронский 8256 урона
Жизнь решашиарха вышронского 0/35000
Решашиарх вышронский убит!
Наезднику такое обращение с его скакуном не понравилось. Недолго думая, он решил сообщить о своём ухудшившемся ко мне отношении:
— Подлая тварь! Лысая образина! Убить благородного жеребца (да, вот прямо так и перевелось)! Подлость и низость! Ты ответишь за всё!
Командир наших врагов не был голословен: в следующие секунды мне довелось узнать, почему эти бердыши такие странные, почему их два — и зачем лезвия направлены в разные стороны. Ящер схватился за основание одного из лезвий, после чего раздался щелчок — и то отделилось от древка. А всего через секунду в руках врага уже было две широких сабли, с которыми он и кинулся на меня.
И вот тут я понял, какой же я лошара! Божечки мои, какой же я лошара!.. Вся моя сила и ловкость не могли сделать одного — обеспечить мне преимущество в этом бою. Даже то, что мой враг двигался медленнее меня, и то не особо помогало. Он как будто всегда заранее знал, куда я ударю. Всё что мне оставалось — вспоминать наставления овцебыка, а именно: держать дистанцию и крутить молотом, не останавливаясь. И всё только для того, чтобы хотя бы не подпускать врага слишком близко. Хвостатый уродец так на меня насел, что если бы ко мне ещё и кто-то со спины подкрался, я бы вообще ничего не успел сделать…
Да, одно его попадание снимало с меня всего четыре-пять тысяч хитов. А попаданий я пока пропустил не больше пяти — и при запасе больше, чем в восемьдесят тысяч жизней, мог позволить себе ещё немного постоять под градом ударов. Однако со спины подкрались не ко мне, а к командиру врагов… Нагибатор в посечённой броне, в крови — своей и чужой — и с молотом в руках, подскочил к ящеру сзади и просто снёс его куда-то в сторону. После чего, глянув на высветившийся ему лог, удовлетворённо кивнул.
— Вырубился!.. — сообщил гигант, устало опираясь на своё оружие.
Я огляделся по сторонам. Бой почти закончился. Восемь кучек вооружения и десять трупиков решашиархов отмечали места последнего упокоения наших противников. Последний ящер ещё отмахивался — и умело отмахивался! — от десятка ударников, пытавшихся его достать копьями. Однако сопротивлялся он уже исключительно на морально-волевых…
Ещё пять доспехов мысовцев указывали на то, что пятерых ударников и мы не досчитались. И всё это с учётом того, что нас было больше. В шесть раз больше, чем ящеров — или в три раза больше, если и решашиархов уравнять с бойцами.