Он провел ладонью по ее шее, опустился ниже на грудь и вскоре ощутил, как у нее напряглись соски. Как прекрасно было бы увидеть ее обнаженной при ярком дневном свете, заняться любовью под ясным небом.
– Как ласкал твое тело, пробуя на вкус. Я помню каждый дюйм твоей кожи.
Беннейт подхватил ее и посадил на стол. Он не слушал разум, повиновался лишь желанию. Откинул юбку и провел рукой по ноге, задержавшись на щиколотке, и устремился вверх.
– Ты станешь думать обо мне, когда будешь ласкать себя вечером в постели?
– Что?
– Я хочу, чтобы ты сделала так и думала обо мне.
– Сама себя гладила? – спросила она растерянно и чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. Зрачки ее стали темными, а губы удивительно яркими.
Все, что происходило между ними прошлой ночью, было для него естественным, к тому же он был так возбужден, что не подумал о восприятии Джо. Возможно, ее муж никогда не позволял себе большую часть того, что ему казалось нормальным для супругов. Многие его приятели считали, что исполнение супружеских обязанностей должно отличаться от близости с любовницей. К тому же Альфред мог быть невинным до свадьбы, как и жена. Что ж, совсем неплохо, что она встретила Беннейта – человека, способного посвятить ее в науку любви. Внезапно во рту появилась горечь. Беннейт подумал, что в будущем у Джо могут быть и другие любовники, с которыми она будет позволять себе то же самое. Он должен быть рад за нее в этом случае, но отчего-то не мог. Сейчас он предпочитает обманывать себя и думать, что после него она не захочет заниматься любовью с другими мужчинами. Пришедшая в голову мысль была эгоистичной, подлой, но он хотел бы оставить Джо в замке навсегда. Конечно, это несправедливо по отношению к ней, но… Беннейт сжал зубы от злости.
– После того как я вернусь, мы с этим разберемся, милая.
– Что это значит? – прошептала она одними губами.
Он прижался лбом к ее виску.
– Поговорим после.
Стоило замолчать, как откуда-то сбоку выплыл, словно призрак, образ Маккриффа.
– До свидания, Джо. Позаботься о Джейми.
– Разумеется.
Уже в дверях Беннейта остановил вопрос Джо:
– Ты хочешь сказать, что я могу делать… это… сама?
Пальцы сжали дверную ручку.
– Ты хочешь меня убить? Конечно, можешь. Если бы люди так не поступали, священники не читали бы проповеди и не осуждали их, верно?
Глаза ее стали такими огромными, что занимали, кажется, половину лица.
– Так, значит, вот о чем они.
Беннейт потер челюсть, оглядывая Джо с головы до ног. Единственным желанием сейчас было взять ее прямо здесь, на рабочем столе.
– Если бы встреча в Килмарчи не была такой важной, я бы отвел тебя в спальню и показал, кому и почему священники обращают свои проповеди.