– Я должен сейчас уйти, но не могу. Впрочем, не мне решать. Я обязан спросить тебя, Джо. Решай.
Она не желала взваливать на себя это бремя, лучше бы он сам все решил за них обоих. Но слышать это было приятно, в некоторой степени слова стали подтверждением его уважения. Он не мог предложить большего и оставлял ей право выбора.
– Я хочу, чтобы сегодня ты был со мной, Беннейт. Пожалуйста, останься.
Напряжение от ожидания спало, руки сильнее обхватили ее, губы, больше не мягкие и нежные, а требовательные, впились, словно желали получить власть над ней. Джоан внутренне сжалась, когда он сбрасывал с нее одежды. Промедление тяготило, она мечтала, чтобы ожидаемый момент наступил скорее, и одновременно хотела оттянуть его, насладиться прелюдией. Ей было холодно и жарко, ласки подхлестывали нетерпение. Беннейт подхватил ее под ягодицы, поднял, заставляя раздвинуть ноги. Язык то дразнил, едва касаясь, то проникал глубже, доводя до неистовства, она не понимала, сколько прошло времени, прежде чем ее накрыла волна блаженства. Несмотря на обострившуюся чувствительность тела, она не заметила, как осталась в одной сорочке, как последнее, что оставалось на Беннейте, – килт – отлетело в сторону. Она осознала это, лишь ощутив кожей прохладу простыни в кровати. Беннейт стоял перед ней и смотрел не отрываясь. Смущение заставило свести колени, ноги сразу натолкнулись на теплую преграду его бедер. Они были такими же, как нагретые солнцем камни Седла Дьявола над обрывом. Ладонь легла ей на бедро и устремилась вверх, увлекая за собой сорочку, губы едва заметно шевелились, он шептал что-то, неслышно, будто самому себе. За его спиной плясал огонь в камине, создавая яркий ореол света вокруг фигуры, глаза сверкнули, как у пантеры перед охотой, и стали цвета обсидиана.
– Тебе нравится, когда я тебя глажу…
Беннейт наклонился к ее ноге. Перед прикосновением губ она ощутила прерывистое дыхание, оно словно гнало прочь все преграды, ткань рубашки поднималась выше к ее груди, временами останавливаясь, отчего Джо замирала в ожидании следующего прикосновения. Беннейт прижался к ее бедру, внизу живота что-то пульсировало, источая влагу, и стало местом сосредоточения всех ее мыслей. Джоан пыталась разобрать слова, но ничего не понимала, лишь чувствовала их возбуждающую энергию.
– Да, я сделаю это, – наконец громче произнес Беннейт, – но сначала хочу любоваться тобой, твоим телом. Я только об этом и думал после того, как целовал тебя в бухте. Тогда мне хотелось сорвать с тебя мокрую рубашку и ласкать твое тело, согреть изнутри, ощутить твой вкус…