Мы спустились к озеру в том же месте, где я днем ранее встретил Рена и Сузуху. Там, где мне впервые привиделась моя гибель. По удивительному совпадению здесь все должно было закончиться и начаться заново.
– Okun-se!
«Ты!»
Оклик поразил меня как молния. Все мои спутники замерли. Оно стояло на утесе, над тропой, высокое, как тень на заходе солнца, увенчанное серебром и белизной, окруженное самыми доблестными воинами.
– Аэта Араната, – сказал я. – Tsuarose oyumn petunodai ti-velatadiu ba-okarin.
«Я думал, вы вернулись на корабль».
Я не выдавал голосом опасений из-за того, что́ прижатый к стенке князь мог заготовить для нас напоследок.
– Мы еще можем разойтись миром.
– Стать вашим пленником? – оскалился князь. – Рабом?
Он потянулся к глотке, выпустив когти, и сорвал с доспеха брошь. Плащ отстегнулся со звуком, похожим на хлопанье вороновых крыльев.
– Я лучше погибну. Погибну и вновь увижу своего ребенка. Но сначала убью тебя.
Сьельсины двинулись на нас, но Араната взмахом руки и шипением остановил их:
– Убейте его друзей и слуг, но сам Oimn Belu – мой.
«Темный».
Я чуть не усмехнулся. Непрошеный мелодраматизм все равно преследовал меня. Телохранители аэты выхватили сабли и спрыгнули вниз.
– Вперед, – сказал я друзьям. – Отвлеките их.
– Никуда я не пойду, – заявила Валка.
– И мы не пойдем, – добавил Паллино, поднимая копье.
– Идите!
Князь Араната Отиоло поднял трофейный меч. Голубой, как лунный свет, клинок расцвел в его руке и нацелился на меня.
– Вы, звери, создаете чудеса, – произнес Араната, взмахивая мечом.
– Этот меч принадлежал Райне Смайт. – Я направил клинок на вождя Бледных, как минутами ранее – на напавших на Валку. – У вас нет права владеть им.
Князь с ревом спрыгнул вниз, махнув мечом, как палач. Я уклонился, отскочив от падающего ксенобита и выставив меч, чтобы заблокировать боковой удар.
Валка выстрелила мимо аэты. Араната зашипел и схватил с пояса серебряный нахуте. Змея полетела к Валке, которая была слишком близко, чтобы успеть ее сбить. Дрон ударился о щит, и Валка отшатнулась. Скахари постепенно сжимали кольцо вокруг нее и остальных.
– Уходите, кому говорю! – крикнул я и бросился на Аранату.
В его лапище меч Смайт выглядел маленьким коротким ножичком. Но наши клинки были равны, а князь оказался весьма искусным бойцом и легко блокировал мой выпад.
В последнее время мне приходилось драться только с теми, кто не мог оказать достойного сопротивления, и я потерял сноровку. Против высшей материи не могли выдержать ни броня, ни оружие сьельсинов. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я дрался с Калвертом, и еще больше – после нашей дуэли с Бассандером на «Бальмунге», последней полноценной дуэли на моей памяти. Меч казался непривычно тяжелым, мышцы ныли после долгого кровавого дня. Приходилось держать его двумя руками, и от каждого удара Аранаты мои плечи хрустели. Я был крепок, но у ксенобита в одной руке было больше силы, чем в моих двух или даже трех, если бы у меня была еще одна.