Последовала знакомая гнетущая пауза. Я даже едва не задремал. Когда я наконец открыл глаза, оба Кхарна по-прежнему смотрели на меня с беспристрастным видом, как будто были каменными стражами у дворца древнего фараона.
– В чем дело? – спросил я.
– Воргоссос выживет. – На этот раз зловещая улыбка заиграла на губах девушки-Кхарна. – Мы всегда выживаем.
Она сняла что-то с подола платья и выбросила.
– К тому же мы неплохо на этом заработали, – добавил мальчик.
Об этом я успел забыть. Двадцать тысяч имперских подданных. Двадцать тысяч человек, которых просто отдали. Заключая сделку, Смайт не знала, что за существо был Кхарн. Но незнание не спасет этих людей и их потомков от всех ужасов, что ждали в закупоренном городе Кхарна. Тут я вспомнил, что Смайт была мертва и Кроссфлейн тоже. В итоге победила воинственность Лина. Араната Отиоло был мертв. Нобута Отиоло было мертво. Танаран было мертво. Вся сьельсинская скианда была разом уничтожена.
Престол будет доволен.
В глубине души мне хотелось спросить, что Сагара собирается делать с полученной платой. Хотелось знать. Но я молчал.
– Вы спасли нас, – произнес Вечный механическим, общим для обоих голосом.
– Я не знал, что будет без вас с «Демиургом», – признался я. – И понятия не имел, что на уме у Бассандера Лина. Даже трибун этого не знала. Он следовал приказам сверху.
В голове промелькнуло неприятное подозрение, и я спросил:
– А где… где капитан Лин?
В уголках глаз обоих Кхарнов появились морщинки. Улыбка? Гнев?
– Скрылся. Присоединился к вашей армаде.
– Армада? – переспросил я, не веря. – Они еще здесь?
Кивок в ответ. Меня не бросили. Я мгновенно почувствовал прилив сил, туман перед глазами расступился.
Я присел и засыпал их вопросами:
– Тогда почему я здесь? Где Валка? Что вы с ней сделали?
Я вспомнил камеру в глубинах Воргоссоса. Вспомнил безволосую голову и скелетоподобное тело Калверта – так четко и живо, что у меня участился пульс.
Оба Кхарна Сагары синхронно вытаращились на меня.
– С ней-то? – ответил механический голос, хотя я видел, как шевелятся губы бывшей Сузухи. – Мы ни с кем ничего не сделали. Кроме вас. Ваша флотилия вас дожидается. Я пообещала – мы пообещали вас починить, – сказала девушка, открытой ладонью указывая на меня. – В знак благодарности. Вне Воргоссоса мы уязвимы, но вы смогли нас защитить… как доблестный рыцарь.
– Я не рыцарь, – язвительно возразил я.
– А кто же?
Ответ последовал скорее и резче, чем я ожидал от Вечного, как будто с молодостью к нему вернулись энергия и нетерпеливость. Я гадал, что еще изменилось и какие изменения предстоит претерпеть старому разуму в новых телах. Значительная часть познания Кхарна Сагары жила не в мозге или плоти, а в имплантатах, и поэтому изменения наверняка не были столь заметными, как, например, у Возвышенных, но он уже казался живее и сообразительнее. В мальчике ощущалась невинная, но при этом своенравная веселость, а в девушке виднелась стойкость, пугающая меня больше прежнего.