— Все готовы? — Уолтер подходит к группе собравшихся и пересчитывает. Нас двадцать четыре человека. Около половины вооружены. Все столпились вокруг нас, ждут инструкций.
— Как обстоят дела с охраной? — задает вопрос Уолтер.
— Кроме тех двоих, что охраняют Джуно и Уита, остальные, кого я видел, сидят в казарме, играют в карты и пьют пиво, — громко произношу я, чтобы слышали все.
— Они периодически проверяли нас среди ночи, — говорит Уолтер, — поэтому нам надо быть осторожными, но если Джуно только что провела Обряд над Эйвери, сомневаюсь, что этим парням будет до нас дело.
Он поднимает глаза к чистому небу.
— Гроза надвигается, — замечает он, и остальные согласно кивают. — Ладно, народ, пойдём. Майлс, веди нас туда, откуда пришёл.
Я забрасываю арбалет за плечо и иду вперёд, чрезмерно взволнованный осознанием того, что веду две дюжины людей навстречу опасности. Руководство кем-то вообще мне чуждо. Но это люди Джуно, и они знают о земле больше, чем я.
Я ощущаю уколы страха, а ужас обостряет мои чувства. Но ещё я испытываю ошеломляющие ощущения, от того, что нахожусь именно там, где и должен находиться. И, наконец, делаю то, что должен делать.
По дороге к особняку все молчат. В воздухе пахнет грозой, хотя небо еще чистое и над головой ярко светят звёзды. Я сижу на заднем сидении рядом с охранниками Блэквелла и размышляю о том, как же, все-таки, Майлс похож на своего отца. Вырастет ли он таким же, как его отец? Бизнесменом, настолько одержимым достижением успеха, что готов прибегнуть к похищению девочки-подростка, чтобы получить то, что ему нужно? Нет. Даже представить такое не могу.
«И всё же Блэквелл не так ужасен, как Эйвери», — думаю я. Охотник, даже просто демонстрируя свою силу, выходил за рамки дозволенного и превращал ее в угрозы и насилие. Но представить, чтобы Блэквелл убил кого-то, чтобы получить то, что хочет, я пока не могу, несмотря на то, что поездка с двумя дюжими охранниками прямо в сердце укреплённого ранчо совсем не похожа на мирные намерения. Но именно это и заставляет меня сомневаться в его жестокости. Вряд ли он сможет заставить охранников Эйвери силой отдать ему меня и Уита. Он рассчитывает разговором добиться того, чего хочет. Хочет сделать предложение людям Эйвери, пока их босс вне игры.
Мои запястья болят от впивающихся в них металлических наручников. Я наклоняюсь вперёд и шевелю пальцами, чтобы хоть как-то восстановить кровообращение. Сидящий рядом со мной охранник замечает это и берет у О'Доннелла ключи от наручников, снимает их, я, наконец, могу помассировать запястья.