Не став дальше ничего говорить, а отсчитав браконьеру оговоренную с проводниками сумму, Вика пошла к своим магистрам.
В Ожоле, как утверждал Флемм — а не верить ему, в чём всё больше убеждалась Вика, оснований не было — проживало около пятнадцати тысяч человек. Для средневековья это был очень крупный город, а уж для горного Фридланда, так тем более. Достаточно сказать, что Фрид, столица королевства, населением только в два раза превосходил этот торговый город.
Шоры, оба, явно всю ночь не спали — понимая, что слишком много знают, ожидали прикосновения к своим телам хладной стали или магического булата — и выглядели очень скверно. И с утра не успокоились, собирались второпях и даже — Вика это заметила — хотели отказаться от завтрака и побыстрее смыться. Пока ели, сидели как на иголках.
Попаданка проводила их взглядом — только отъехав на приличные сотню шагов отец с сыном смогли вынуть головы из плеч и распрямиться.
- Дубок, мы так и будем стоять? — поторопил браконьера Клойк.
Через пару гонгов они выехали на вполне приличную дорогу, а к полудню, как и говорил их проводник, увидели стены Ожола.
Этот город был королевским, то есть подчинялся королю, хотя и находился на землях Адайского герцогства. По сути, его существование являлось одной из причин низких доходов Адайских владетелей — через Ожол шла почти треть товарных потоков герцогства, но захватить такой крупный город предки Гертера и он сам пока так и не сумели, хотя несколько раз пытались.
- Ворота нараспашку, а ведь, вроде бы, война началась, — удивилась Вика.
- Так напали-то не на них, — усмехнулся Клойк, — А то, что война, так, боюсь, из-за этого нам грозит остаться ночевать на улице. Наверняка в городе толпы ещё не пристроившихся наёмников.
- Слетаются, как мухи на мёд, — кивнул Флемм.
Оборонительные сооружения города внушали уважения, а ворота, так и вовсе не уступали по своим габаритам и защищённости милонегским.
Их кавалькада пристроилась в хвост обозу с фуражом. Пришлось ждать своей очереди.
Вике в новом мире раньше везло, в том смысле, что до сих пор она заставала на традиционных здесь предвратных местах казни только трупы.
Сейчас же, пока повозки медленно проезжали сквозь двойные ворота в город — каждую телегу или фуру тщательно осматривали, чтобы взять соответствующую плату — попаданку словно сверлил отчаявшийся полубезумный взгляд молодой измождённой и исполосованной плетьми женщины, сидевшей в одной из подвешенных клеток.
Женщина почему-то из большого количества людей на въезде в город выбрала объектом своего внимания именно попаданку. Как будто бы подобно варварским шаманам углядела ауру богини.