Корец, полный горячего красного вина, ароматного и густого, щедро сдобренного мёдом и специями, оказался в моих руках раньше, чем гости замерли на месте. Теперь моя очередь.
Два коротких шага вниз по широким ступеням — и серебряный корец с моим лёгким поклоном перекочёвывает в руки Илоны. Женщина втянула носом воздух и, почуяв аромат вина, сощурилась. В глазах мелькнула смешинка. А что я? Надо мной так же издевались! Традиция!
Но, видимо, не зря Илону Стенич прозвали ведьмой. Сверкнув довольным взглядом, она пригубила налитое в корец вино, поклонилась и… повернувшись, молча передала сосуд стоящему за её левым плечом бойцу. А тот, как ни в чём не бывало, принял корец и, в свою очередь, отхлебнув из него, передал соседу. И ведь всем хватило!
М-да уж… а ведь это заявочка на дружину. Не просто безымянных наёмников, выходит, Илона привела, а людей, что желают идти под мою руку в дети боярские. Что ж, намёк ясен, но… как говорится, будем посмотреть!
Последний из бойцов, водитель второго грузовика, демонстративно стряхнул наземь последние капли вина из корца и, поклонившись одновременно с товарищами, вернул мне пустую тару. Впрочем, та моментально исчезла у меня из рук. Гдовицкой, когда хочет, умеет быть незаметным.
— Добро пожаловать домой, Илона, — я-таки нашёл нужные слова и, обведя взглядом отряд Ведьмы, улыбнулся. — И вы, воины, чувствуйте себя как дома. Владимир Александрович, велите показать гостям, где они могут отдохнуть и освежиться с дороги. А потом, прошу всех к столу. Пировать будем.
— Благодарю, боярин. Отдохнуть и освежиться — это то, что нам сейчас нужно больше всего. А пир… какой воин от такой чести откажется?! — а голос-то у Ведьмы усталый. Видать, не так просто прошли её объяснения с роднёй и «Пардусами». Ну да, ладно, ещё успеем об этом поговорить. А пока, пора сворачивать эти танцы с бубном. Традиции традициями, но и перебирать с ними тоже не след. Всё же, не в пятнадцатом веке живём.
Разговор с Илоной состоялся поздним вечером, в моём кабинете и… в присутствии Гдовицкого. Пир пиром, но набираться до потери пульса никто не стал — ни гости, ни хозяева, а потому и беседа вышла вполне трезвой и рациональной.
Как я и подозревал, увидев отсутствие шевронов «Пардусов» у приведённых Ведьмой наёмников, из отряда Стенич ушла в одиночестве. Правда, она честно призналась, что даже не пыталась уговорить кого-то выйти из состава «Пардусов».
— «Червонные» — семья, — со вздохом произнесла Илона. — По крайней мере, старики-старшины. А молодые всегда оглядываются на них, и без одобрения командиров шага в сторону не сделают. Да и не нужны тебе зелёные бойцы, правда? В детях боярских — ещё куда ни шло, всё же, не одной войной живём. Но не в старшей дружине же.