— Совет принял решение убить Семюселя? — перебил его Самир.
— Принял. Хотя я считаю это неоправданно рискованным мероприятием. Там идет война, и это будет непросто осуществить.
— Как раз на войне это не должно быть проблемой, — довольно возразил Самир. Он-то проблем здесь не видел. Во время боя всякое случается, и ему уже доводилось пользоваться подобными ситуациями, чтобы устранить куда более значимых людей, чем Семи.
— Да, но такое убийство противоречит духу агрики. Мы должны показательно казнить виновного в гибели наших соратников, а не просто прикончить ударом в спину во время боя.
— Что ж, вы меня порадовали. Я от своих слов не отказываюсь, и по-прежнему готов выплатить денежную премию за голову Семи, — Самир, не дожидаясь Гуидо, встал, показывая, что считает встречу законченной, — жду от вас хороших новостей. Как только они поступят, я передам вам оговоренную плату.
— Сядь, — жестко проговорил Гуидо, — мы еще не закончили!
Самир, не ожидавший такой резкости, сел обратно на стул и удивленно посмотрел на своего собеседника.
— Решение принято, но я по-прежнему могу наложить свое вето на него.
— Как же я мог забыть, — усмехнулся Самир, приходя в себя, — патриарх Гуидо. Так что вы хотите от меня? Да, я заинтересован в смерти Семи, но, как уже сказал, совсем не так сильно, как раньше. Что вам нужно — деньги, услугу?
— Вечером к тебе заглянет мой человек. Ты передашь ему половину денег, что обещал за смерть мальчишки, и незаполненный бланк на дворянство. Я знаю, у тебя они есть. С княжеской подписью и печатью.
— Хорошо, это выполнимо, — слегка передернув плечами, ответил Самир, и снова поднялся, — если это все, я пойду.
— Иди, — негромко откликнулся Гуидо, — мы решим проблему с Семи.
Когда за Самиром закрылась дверь, в кабинете появился молодой худощавый парень.
— Ты все слышал? — спросил у него старик.
— Да, патриарх, — слегка поклонившись, ответил тот.
— Вечером зайдешь к Самиру, заберешь деньги и бумаги. И… он нам больше не нужен. Ты понял меня? — он сурово взглянул на паренька.
— Все сделаем, — молодой человек кивнул и покинул кабинет патриарха.
Я проснулся среди ночи от истошных криков:
— Нападение! — и резко выскочил из палатки, даже не удосужившись нормально одеться. Вокруг тускло горели костры, суетились люди, а среди них страшными тенями носились звери. Рядом мелькнул огненный шар, на мгновение осветив побоище, устроенное в лагере. Разорванные тела людей, поваленные палатки. Где-то в стороне раздался крик Пфальца:
— Всем собраться вместе, разобрать копья, быстрее! Маги, работайте!