Ребята поздравляли меня с победой, всячески хвалили и подбадривали, и только я один понимал, насколько плохо я ещё готов к арене. Слишком быстро я решил возвести себя в ранг победителей, а теперь ещё и следующий бой, нужно выиграть с новым, не совсем привычным для меня оружием.
— Эй, Влад, — вырвал меня из раздумий Скам, — К тебе пришли?
— Кто? — удивился я, потому как никого не ждал.
— Я что всех рабов в городе знать обязан? — резко ответил он, — Или выйди к своим друзьям, или я велю их прогнать.
Любопытство оказалось сильнее и, поблагодарив управляющего, я отправился на улицу.
Вообще-то, я ожидал увидеть там довольную рожу Мони, возможно, с несколькими товарищами, которым он решил меня представить, чтобы похвалиться знакомством с гладиатором. Я даже целую речь придумал по дороге, чтобы послать того куда подальше. Ну надо же такое придумать — беспокоить меня сразу после боя.
Открыв дверь, я замер в проёме, когда на шею бросилась Квида.
— Почему ты не пришёл, я так ждала, — тихо спросила она и начала осыпать моё лицо поцелуями, — я думала ты умер. Никто ничего не знает, я одна в этой комнате. А потом мне сказали, что ты сильно ранен. Почему ты не пришёл?!
Я оторвал девушку от себя и поставил на ноги чуть в стороне, затем взял за подбородок и посмотрел прямо в глаза.
— Квида, мы не можем быть вместе, это глупо, — произнёс я спокойным, холодным тоном, хотя внутри всё бушевало.
От её поцелуев, запаха, глаз, которые были полны слёз и смотрели, ничего не понимая. Внутри всё клокотало и протестовало решению, которое я принял.
— Но почему? — спросила она, замерев на мгновение. — Я же вижу, что не безразлична тебе.
— Именно по этому, Квида, — оставаясь внешне холодным, ответил я.
— Ну и вали! Вали на свою арену! Пусть тебе выпустят кишки на песок! — закричала она. — Ты будешь подыхать там один и никто потом не придёт оплакивать твой прах! Ты дурак, ненавижу тебя!
Она развернулась и быстрым шагом ушла прочь, оставив меня наедине с моими мыслями и переживаниями.
Пусть так, пусть всё получилось именно так, она поймёт. Ей самой так будет лучше. А я смогу заняться тренировками, не отвлекаясь на глупые, никому не нужные чувства.
— Кто приходил? — спросил меня Крит, когда я вернулся за стол.
— Так, — отмахнулся я, — ничего важного.
— Угу, ты бы рожу свою видел, — засмеялся тот, — рассказывай.
— Отвали, Крит, — обрезал его я, — лучше налей мне вина.