На четвертый день, ознаменовавшийся новой порцией каши, я отпила только пару глотков из стакана, чтобы растянуть воду. Как допросить Алису? Как её выловить так, чтобы потом не посадили в карцер? У меня был план, но он казался безумным и настолько противоречил моей сути, что я ужасалась от одной мысли, что поступлю так. А может, это просыпалась сила иль-тере? Она меняла меня. И я была готова к переменам.
На пятый день план вызрел и оброс подробностями. Я приседала и бегала по подвалу, потому что замерзла, и все тело затекло. На ужин даже не взглянула. Чувство голода исчезло, осталась только жажда, и я разрешила себе сделать больной глоток воды.
На шестой день пришло понимание, что надо выждать время прежде, чем воплотить план в жизнь. Иначе Алиса побежит жаловаться, и будет совершенно ясно, что это моих рук дело. Нет! Я тоже смогу быть хитрой и подожду, усыплю бдительность врагов.
На седьмой день я была спокойна. И когда дверь отворилась, даже не обернулась.
— Здравствуйте, Дея.
Странно, за мной пришел не куратор Нэйтон, а госпожа Киткин.
— Здравствуйте, — ответила спокойно. — Полагаю, я могу идти?
— Да, можете. И с завтрашнего дня приступайте к занятиям, — расстроено сказала та. — У вас не так много времени.
Да, немного. Через два месяца мне предстоит сдать экзамены и доказать, что я достойна перейти сразу на второй курс и продолжить обучение. Но ждать два месяца, чтобы узнать правду, я не собиралась. Осталось выбрать момент.
Я прошла мимо госпожи Киткин, спиной чувствуя её взгляд.
— Вы в порядке? — долетело вслед.
— Конечно, — ответила я.
И ускорила шаг. Не хотела никого видеть. Особенно куратора Нэйтона! Теперь он всегда будет напоминанием о моем позоре и о той несправедливости, которую допустил. Нет, конечно, я не испытывала ненависти к куратору Нэйтону, но и уважения теперь не испытывала. Всё так запуталось… Или, наоборот, стало слишком ясным.
Моя комната встречала тишиной, ровно застеленной постелью, тетрадями на столе. Для начала я отправилась в душ. Казалось, что запах подвала въелся под кожу. Долго стояла под струями воды, смывая ужас последних дней, и затем вернулась к себе. Легла на кровать, закрыла глаза. Там, в подвале, не было окон, поэтому царил постоянный мрак. Здесь же было светло, несмотря на поздний вечер.
В двери постучали. Я не ответила. Пусть думают, что сплю.
— Дея? — раздался тихий голос Лонды.
Сейчас я не хотела ни с кем разговаривать. Конечно, девчонки не виноваты в моих бедах, но нужно, чтобы прошло время. Тогда и я успокоюсь.
— Наверное, спит, — тихо сказала Таисия.