.
Намного более важным, чем советская критика, и даже еще более важным, чем осуждение в ООН и массовые протесты в собственной стране, было резкое ослабление фунта стерлингов и твердый отказ американцев предоставлять Великобритании финансовую помощь на фоне продолжающихся военных действий в Египте. Бегство от фунта стерлингов, который в то время еще был резервной валютой, приобрело массовый характер. Гарольд Макмиллан надеялся, что его дружба с Эйзенхауэром, сложившаяся во время войны, поможет убедить последнего протянуть руку помощи. Однако этого не случилось — хотя прекрасные отношения между ними восстановились после того, как Макмиллан сменил Идена на посту премьера, в тот момент Эйзенхауэр оставался твердым противником Суэцкой авантюры. В письме одному из своих однополчан от 2 ноября он писал, что Великобритания ведет себя «по-викториански», продолжив: «Но я не вижу смысла ввязываться в драку, у которой не может быть благополучного конца, притом весь мир считает тебя обидчиком, и даже собственный народ не оказывает единодушной и твердой поддержки»[986]. В телефонном разговоре с Макмилланом министр финансов США Джордж Хамфри сказал британскому коллеге: «Вы не получите от американского правительства ни цента, пока не уйдете из Суэца». «От твоей новости на меня холодом повеяло, Джордж», — ответил ошеломленный Макмиллан. Хамфри звонил из дома и, чтобы никто не слышал разговор, спустился в погреб для хранения мяса. «Ну, из такого уж холодного места я звоню»[987], — сказал он.
Во многом под впечатлением от полной смены настроений Макмиллана британский кабинет министров теперь выступил против продолжения военных действий. Кит Кайл пишет: «Роль Идена была, безусловно, определяющей на протяжении всех трех месяцев нарастания кризисной ситуации. По словам председателя комитета начальников штабов, он доминировал над своим окружением еще больше, чем Черчилль во время войны, и принимал на себя детальное руководство каждым шагом игры». Несмотря на свое нежелание отменять операцию, «он чувствовал, что не может пойти наперекор мнениям кабинета». Это стало очевидно и потому, что среди тех, кто счел игру оконченной, были наиболее авторитетные члены правительства. В частности, против продолжения Суэцкой операции, вопреки мнению Соединенных Штатов, Содружества и Организации Объединенных Наций, твердо возражали не только Макмиллан, но также и Батлер (более скептически настроенный с самого начала), и лорд Солсбери[988].
Командующий ближневосточной группой сухопутных войск генерал Чарлз Кейтли, отвечавший за военную часть Суэцкой операции, делает вывод: «Главным уроком стало то, что мнение мирового сообщества теперь является одним из безусловных законов войны и именно так к нему и следует относиться»