— Так с кем же нам драться? — нахмурился Асирэ. — После потери Лонара и его культистов с лесными нам не справиться, с поддерживающими их федералами — тем более. К Эрдой Хоям мы не идём, Империя нам точно не по зубам… Господин, я не понимаю.
— А тебе и не надо понимать, — усмехнулся Тёмный. — Ты — воин, твоё дело — сражаться. А понимают пусть другие.
— Пусть так, богоравный шер, но…
— Скажите, Катагарра, вы когда-нибудь задумывались… Хотя, о чём это я? Вы же из фракции экстремистов… Скажите, Катагарра, как часто вы задумывались о том, что наше дело, наша война проиграна? Давно и безнадёжно.
Лицо Ксиры натурально вытянулось, да и Асирэ не смог скрыть потрясения от такого вопроса.
— Господин…
— Вот поэтому я и не люблю тех, кто думает там, где это не нужно и когда это не нужно, — поморщился шер. — Моя верность Пожирающей Матери вовсе не делает меня слепцом и глупцом. Думаете, что мы уже давным-давно проиграли нашу войну и всё бессмысленно? Ошибаетесь, детишки. Мы проиграем эту войну лишь когда погибнет каждый из нас, каждый Истинный. Поэтому победа вполне возможна — и сейчас, и всегда. Понимаете меня, детишки? Да уж куда вам… Впрочем, кому-то придётся пожертвовать ради этой победы многим… А кому-то придётся пожертвовать всем, что имеет.
— Ваши речи полны крамолы, господин, — оправившийся от шока Асирэ не удержался от иронии. — Если о речах Истинного, выдержанных в подобном ключе, дойдёт до Конклава…
— Я — не другие, — надменно ответил Узервааз. — Моя верность Пожирающей Матери безупречна. Мне ни к чему что-либо доказывать — свою верность я уже давным-давно доказал. Кстати, об истории.
Тёмный указал в сторону возвышающейся впереди горной гряды, посреди которой выделялся высокий заснеженный пик.
— Что вы видите?
— Ржавый кряж, — ответила Ксира.
— Это человеческое название, — презрительно скривился Узервааз. — Но ведь теперь все и всё называют теми же словами, что и ромеи, верно? Даже мы. Даже мы, Истинные!.. Но иногда это всё-таки полезно — из-за ложных слов забывает истина.
— Это, безусловно, крайне познавательно, богоравный шер, но… — проворчала Ксира.
— Я ещё не закончил, — холодно оборвал её Тёмный и продолжил. — Хотели ответов? Теперь извольте меня слушать, что бы я и сколько бы теперь ни говорил. Поэтому — ещё немного истории. Видите ту гору? Окрестные племена не особо горят желанием жить здесь, поэтому зовут её никак. Или, возможно, Гора — с этих варваров станется… Однако когда-то она звалась Холат-Сар, или в переводе с языка племени, от которого даже имени не осталось — «Не ходи туда». Почему именно так и почему здесь никто не живёт многие сотни, если не тысячи лет? Ответ есть.